слышны крики и вопли милующихся парочек. Но Генри был серьезен. Он поднялся и взял Сюзанну за руку.
- Через десять лет, ты оглянешься назад, на это время и это место, что ты вспомнишь? Что будет для тебя важным? Вспомнишь ли ты выполненный тест или написанную статью? Или, может, унылую лекцию о сексуальности в творчестве Шекспира?
- Мне нравится Бард. Он, кстати, не голубой.
- Ну, вот. Значит, не нужно идти на это занятие. Я о том, что тебе нужно взять длинный перерыв. Ещё недельку и мы сделаем эти воспоминания незабываемыми.
Он потянулся и поцеловал её в шею.
- Кстати, моя любимая литературная цитата это "Баркис не прочь!" Я не в том смысле, конечно, но я "не прочь" следующих семи дней. Никаких обещаний, никаких сожалений. Только одна неделя.
- Ты очень милый, Генри. Но этому не бывать. И Диккенс, кстати, переоценен.
- Ты подумай. Оцени. Что изменится, если ты вернешься на занятия на этой неделе. Что это изменит в твоей жизни? В то время как, проведя неделю здесь, ты сможешь сказать детям, что прожила жизнь, как надо. Брала от неё...
- Ты, серьезно, веришь во всю эту херню?
-... всё, что можно было, - продолжил он, будто она ничего не говорила. - Обо всём остальном можно подумать позже. Никаких обещаний, никаких сожалений, но пусть эта неделя будет наполнена смыслом.
- И зачем мне это всё? - спросила она. И он понял, что зацепил её.
- Потому что у меня крутые мускулы, я могу цитировать Гамлета, и мы можем снять номер-люкс на двоих на целую неделю. Каждый день ходить на лодке. Рыбачить, нырять, есть, как лорды, жить, как короли.
- Это будет стоить целое состояние. Номер, поди, стоит под "штуку" за ночь.
- И что? Мне плевать, потому что я хочу сделать эту неделю особенной. Может, через месяц я помру. Или через год. Ты, знаешь, там, куда мы едем...
- Ты ходишь по очень тонкому льду, солдатик. И как насчет Мэри? Вдруг, она захочет вернуться?
- Барт решит этот вопрос, - ответил Генри.
И следующая неделя всё изменила.
***
- Вы глухие и еле тащитесь, парни, - услышал Генри позади себя. Он вскочил и обернулся, словно, кто-то вторгся в его воспоминания. Перед ними в снегу стоял сержант-майор Мартинез, на его груди и руках были пятна крови.
- Ты ранен?
- Нет. Кровь не моя. Я вышел на ваш след утром.
- Кто ещё?
- Никого. Только я. Остальные погибли. И полковник. Так и не выбрался из бункера.
- С чего ты решил?
- Шарился по округе, чтобы удостовериться. Подстрелил ещё несколько гадов, что напали на нас. Это спецназ. Ни нашивок, ни жетонов. Одного из них я опознал. Мы вместе проходили курс экстремального выживания. Он был охуенным солдатом.
- Что за херня, - подал голос Карлос.
- Полковник Брегг дал мне эту штуку, - Мартинез достал из кармана небольшую, размером со спичечный коробок, "флэш"-карту. - Времени на объяснения не было, но он сказал, если с ним что-то случится, нужно выпустить это в сеть. Полагаю, это доказательства, которых, по его словам, у него не было. Доказательство того, что нами кто-то, кто бы это, блядь, ни был, управляет. Тот, кто стоит позади остальных, кукольник, о котором говорят придурки в шапках из фольги. Он существует. И он враг.
- Который сел нам на хвост - сказал Карлос.
- И это тоже, - кивнул Мартинез. - Но есть кое-что, что идет нам на пользу.
- Что?
- Он думает, что мы мертвы.
Сюзанна проснулась с рассветом. Она прошла по холодному полу, заварила кофе и села за стол. Её кабинет находился в спальне, и его украшал вид
