четыре крупных рога, один из которых обломан посередине. Я утонула в его алых глазах, поддавшись очередной волне воспоминаний.
Удар Плети прошёл по касательной, лишь обдав тело прохладой рассечённого воздуха. Сжав зубы от чувства безысходности и злости на себя, я всё- таки протолкнула сквозь протестующе сжавшееся горло крик той боли, что притаилась во мне с первого дня заточения и ежедневных нотаций от Гриза. Обвиснуть на обмотавших столб цепях уже не составило труда, всё же оковам давали расслабиться не так часто — только на время присутствия в камере доверившегося мне демона.
— Хорошо, — тягуче-ленивый голос единственного виденного мной чернокожего демона разнёсся над площадью пыток рядом с ареной. — Сколько она выдержала ударов, Гриз?
— Одиннадцать, милорд, — склонился в поклоне мой надзиратель.
— Прекрасно, — мне показалось, что чёрный уподобится ребёнку и вот-вот захлопает в ладоши. — Сильная рабыня. Было бы в ней поменьше гонора, взял бы в свой гарем, но к чему проблемы с той, что может попортить остальных наложниц? Думаю, что ей будет лучше в другой роли. Надсмотрщик!
— Да, милорд? — в центр вышел демон, которого я часто видела проходящим мимо моей темницы в сторону пыточной.
— Мне кажется, она станет отличным берсерком, забери её.
Чёрный тут же потерял ко мне интерес, а Гриз снял ненавистные браслеты с моих запястий и, подхватив на руки, последовал по пути, указанному надсмотрщиком. Возможно, если бы они о чём-то не договорились в тот день, мне всё же по-настоящему достался бы одиннадцатый удар, но Дарящая Свет отвела от меня эту тьму. Виру сочувствовал сопротивлению новой власти, как и все полукровки, желая мира и спокойной жизни. Ошибкой демонов было то, что своих детей до определённого возраста они оставляли с матерями, а в наложницах ещё слишком сильна была тоска по родным мирам и по вольной жизни, пусть и ослабленная зельями и заклятиями подчинения, страхами наказания и смерти.
Увещеваниями, руганью, зельями и декоктами, они добились от меня и моего организма нужного им состояния. Стать берсерком, сохранив сознание и личность? Это невозможно… Было, до них и проводимых ими надо мной экспериментов.
— Ты всё забудешь, — Виру отмерил в кружку несколько капель из принесённой им склянки мутного зелёного стекла. — Со временем вспомнишь и тогда твой организм будет действовать за тебя.
— Ина, пойми, — Гриз опустился на край скамьи рядом со мной и протянул глиняный сосуд с водой надсмотрщику. — Всё можно было сделать менее болезненно, но нам нужна гарантия, что всё не произойдёт раньше, чем это необходимо. Мне, действительно, жаль. Ты хорошая, умная девушка, но выбора у нас нет, как и у тебя.
Вода разбавила очередной демонический декокт и кружку, с зашипевшим пеной зельем, поставили передо мной.
— Это не противнее уже выпитого тобой, — с деланным равнодушием, философски протянул оранжевокожий.
— Иногда мне кажется, что лучшим выходом было получить ту Плеть, — смерив мрачным взглядом ставшее чернильным зелье, я в один глоток осушила безвкусный напиток и тьма поглотила моё сознание, отпустив уже в моих покоях в доме лорда Гейда.
Глухой удар по стихийному кокону вывел из забытья и мой взгляд встретился с насмешливым взглядом чёрнокожего демона. Цвет кожи и крыльев позволял отличать степень примесей крови других рас. Полукровки чёрными не бывают. Чистокровный демон, один из приближённых к новому Повелителю, так когда-то объяснял Гриз.
— Интересно, — демон склонил голову набок и снова призвал Первородный Огонь, направляя в мою защиту порцию пламени. — Я не приказывал направлять берсерков в бой. Что ты делаешь здесь?
«Ты вспомнишь» — отдалённым эхом прозвучал в глубине сознания голос Виру.
Ярость и гнев замутили прозрачную до сих пор воду, тихий испуг дочери остался за гранью моего понимания, а раскалившийся на груди талисман выжег на моей коже свою тень и сорвал взведённую пружину ожидания. Ледяные клинки, созданные водой, надёжно легли мне в ладони. Не знаю, что увидел в моих глазах чистокровный демон, но отразившийся в его глазах страх для меня стал лучшей из виденных картин.
Что ещё намешали демоны? Какие связи не заметила и не уничтожила Таэши, когда была моим хранителем стихии? Сейчас всё это вышло наружу и управляло мной, как не снилось и берсерку, но страха во мне не было. Только жажда мщения за ту боль и тот ужас, что были испытаны мною по его приказам.
Клинки изо льда схлестнулись с лезвиями из пламени в вечном противоборстве стихий. Огонь затухал и снова ревел, распаляясь. Лёд плавился и вновь застывал мерзлотой. Тренировки от демонов и тренировки в Магистериуме спаяли из себя странную манеру боя, которую я отмечала лишь краем сознания, а демон не мог предугадать. Всё те же удары, знакомые по многочисленным спаррингам, заканчивались подлыми подсечками, за которые Фарейн и Кайрис меня бы отчитали на полигоне, но сейчас я утешала себя тем, что защищаю не только свою жизнь.
Подлый проникающий удар от демона скользнул по водной поверхности, прожигая и испаряя воду, а незамеченный мною подоконник завершил дело. Отклонившись от удара, я вместе с фиалками сорвалась вниз и ударилась бы о землю, если бы не защитный кокон, принявший падение на себя, раскрывшийся и окативший меня и взбешённого демона потоками воды. Цветку повезло меньше и горшок лежал разбитый, укутав комьями земли нежные розовые лепестки.
— Вот и всё, девочка, — чёрный гадко осклабился и огненные мечи в его руках заревели белым пламенем.
