сам хоти не мошет. Штёт помощи.
После этих слов, посмотрев друг другу в глаза, они сорвались с места и побежали по следам. Собаки, как будто увлекая и призывая их за собой, побежали впереди. Колки, поляны, увалы, каменистые гривки. Всё быстро остаётся позади. След Кости, хаотичный, видно, что друг мечется из стороны в сторону. Вверх — на голец, через несколько десятков метров — вниз… Опять вперёд, даже назад и опять вверх. Они идут за ним, торопливо, настойчиво, уставшие, запыхавшиеся, ничего не понимая. В какие-то моменты Уля смотрит на горы, сверяется с местностью, чтобы знать, где они находятся. С сожалением, с горечью вздыхает: от аргиша всё дальше и дальше. А ведь это расстояние, что они прошли, придётся идти назад.
Солнце село. Прохладный вечер окутал тайгу. Но ещё светло. Впрочем, сегодня всю ночь будет светло, потому над востоком завис рогатый месяц. Кухта возвращалась два раза, поочерёдно принесла рукавицы Кости, которые он бросил. Это было видно по следам. Несколько раз он присаживался, может, отдыхал, может, о чем-то думал. Рукавицы бросал по сторонам. Кухта нашла их в кустах. Может быть, он выбросил ещё что-то из своей одежды, далеко, и они не нашли. Не дай бог, если ичиги и носки… Но нет, на снегу по-прежнему угловатый отпечаток заплаты, значит, Костя идёт в обуви. Но что будет, если они его не догонят к ночи? Нет, этого не может быть. Надо его найти, чего бы это ни стоило! Иначе он просто замёрзнет.
Да, должны догнать и догонят, потому что его скорость заметно уменьшилась. Костя стал чаще останавливаться на отдых, иной раз просто кружил по поляне или вокруг колки, некоторое время сидел на снежных кочках или топтался на месте. И вот наконец-то Уля потрогала пальцами его след:
— Он где-то рядом… Мошет, вот в этой чаше…
Они на миг остановились, осматривая неглубокую овальную ложбинку, которая раскинулась под ногами. Затаили дыхание, прислушались. И не напрасно. Где-то там, впереди, в хрупкой тишине подступающей ночи отчётливо услышали шаги идущего человека. Они были слышны так явственно и чётко, как слышно в хорошую погоду с большого перевала в долине игривые переливы течения реки. И тот же час, где-то там, у распушившейся колки несколько раз коротко, но отчётливо и ясно гавкнула Кухта. Она видела Костю, была рядом и голосом звала их к себе. Сергей набрал в лёгкие воздух, громко, призывно крикнул. В ответ — ни звука. Стихли шаги, замолчала собака. Он крикнул еще раз: может быть, Костя не услышал? Опять тишина…
Переглянувшись, не говоря ни слова, как по команде они бросились вниз. Но не успели сделать несколько шагов, как замерли от неожиданности. Впереди негромким хрустом сломанного сучка раскатился выстрел. Да, без всякого сомнения, это стрелял Костя, из своего револьвера. Но зачем? Скорее всего, звал на помощь. Сергей ответил громким голосом, который Костя должен был услышать. Однако в ответ опять ни звука. Почему? Неужели Костя так и не слышит их?
Теперь уже пошли более спокойно. Зачем торопиться? До кедровой колки осталось около двухсот метров, через минуту они увидят своего товарища. Вот и край поляны. За ней темнеющая стена кедрача. След Кости ведёт туда. Откуда-то сверху подскочили собаки, настороженно смотрят через поляну. Кухта вдруг неожиданно, грозно, предупреждающе залаяла, предсказывая опасность. Уля коротко её оборвала:
— Замолчи, нельзя, там свои.
Но сука неумолима, яростно голосит на месте, вздыбила загривок, оскалила белоснежные клыки. Всё ещё не понимая ситуации, Сергей и Уля вышли на поляну, но едва прошли чистым местом несколько шагов, как из колки хлопнул второй выстрел. Пуля взвизгнула, пролетела рядом с плечом девушки. От неожиданности они присели на снег, в недоумении посмотрели друг на друга.
— Костя! Ты что, одурел? Это же мы! В своих стреляешь! — заорал Сергей.
Только сказал — следом щелкнул ещё один выстрел. Пуля сорвала снег перед ними в нескольких шагах. Было видно, что Костя отличный стрелок, что с расстояния в пятьдесят метров вел по ним прицельный огонь. Оставалось только удивляться, благодарить судьбу за то, что он в них не попал.
— Назад, за дерево! — выдохнул Сергей и, схватив Улю за руку, бегом увлек в спасительную колку.
Пока бежали короткое расстояние, рядом в кустах взвизгнула и запела ещё одна пуля. Едва успели спрятаться за корявым кедром, в древесную плоть тукнула очередная свинцулька, за ней ещё и наконец-то последняя, седьмая. За этим послышались частые, спонтанные щелчки, однако барабан револьвера был пуст, а для того чтобы его перезарядить, Косте требовалось время.
— Как ты, цела? — с тревогой спросил Сергей у девушки.
Она, от страха, с широко открытыми глазами, подрагивая сжатыми губами, молча наклонила голову:
— Да…
— Тогда присядь и не высовывайся.
— А ты? — только и успела спросить она, но он уже не слышал.
Резко сорвавшись с места, Сергей бежал через поляну к Косте. Он понимал, сейчас всё решают секунды. Стоит только упустить время, Костя зарядит пистолет. И неизвестно, что тогда будет. Он бежал стремительно, едва касаясь ногами плотного снега, стараясь как можно быстрее преодолеть открытую поляну. На что он надеялся? Просто старался оказаться с Костей рядом как можно скорее, а там выбить из его рук оружие или не дать зарядить патронами барабан.
Впрочем, Костя этого и не делал. Сергей понял по тому, что слышал частые, торопливые щелчки. Он стрелял в него, вхолостую, просто так, инстинктивно, не понимая, что делает. А потом было ещё удивительнее. Когда Сергею оставалось пробежать около пятнадцати метров, оттуда из колки раздался страшный крик, а в него полетел пустой револьвер.
