В постсоветском лексиконе понятия «олигарх», олигархия», «олигархат» обрели весьма специфическое содержание. Под ними обычно понимают, во- первых, людей с капиталом не менее миллиарда долларов, находящихся формально вне структур государственной власти, а во-вторых, капитал которых находится в иностранной юрисдикции. Олигархат в «демократической» России обладает властью, то есть способностью принимать решения первостепенной государственной важности и проводить их в жизнь, по-видимому, не в меньшей мере, чем все официальные ветви государственной власти, вместе взятые. О том довольно откровенно говорил в скандально известном интервью один из «равноудаленных» от президента Путина олигархов (пожалуй, из «наименее удаленных») О. Дерипаска. Но убедительнее всего говорят о том не слова, а, как покажем далее, реальное положение дел в нашей стране.
Почему и каким образом олигархат как особый социальный институт появился в России? Капитализм, утвердившийся на обломках СССР, в том числе в России, — не продукт естественно-исторического процесса, а результат беспрецедентно чудовищной государственной измены морально разложившейся правящей верхушки. Он основан не на первоначальном накоплении, а на беспредельном грабеже «слугами народа» общественной собственности и трудовых сбережений граждан.
В начале 1990-х гг. так называемая «бизнес-элита» состояла на 93 % из бывшей «номенклатуры», то есть лиц, занимающих в советское время ключевые посты в коммунистической партии и государстве. По спискам, которые подготовили сотрудники ЦРУ и Госдепартамента США, все крупные объекты собственности были переданы в руки олигархов, которые согласились владеть ими на определенных условиях, главным из которых был перевод собственности в юрисдикцию США и Англии.
Пока США дозволяют «олигархам» и высшим чиновникам беспредельно обогащаться только потому, что ключ от их денежек и недвижимости держат в своих руках. Например, когда «крестный отец Кремля» Борис Березовский своевольно «дернулся», обратившись к Путину с предложением вернуть России основную часть награбленных денег в обмен на амнистию, то оказался повешенным в ванной комнате. Александр Лебедь снайперски точно определил его суть: «Березовский — апофеоз мерзости на государственном уровне: этому представителю небольшой клики, оказавшейся у власти, мало просто воровать — ему надо, чтобы все видели, что он ворует безнаказанно». А разве не то же самое поведение присуще другим членам этой клики, например Роме Абрамовичу, Олегу Дерипаске или Мише Прохорову?
Сказочно обогатившиеся «господа» шкурой чувствуют, что рано или поздно наш народ потребует вернуть награбленное. Не случайно твердыня капитализма — Туманный Альбион стал местом постоянного проживания многих олигархов и тысяч других «новорусских» помельче, опасающихся, что рано или поздно народ очнется и потребует вернуть награбленное добро. Они скупают там дворцы и замки, фешенебельные виллы и квартиры, заповедные земли и парки, оттесняя английскую аристократию. Бывший британский премьер Д. Кэмерон в марте 2016 г. заявил, что грязным деньгам «новых русских» не место в Великобритании, пообещав, что скоро будет опубликован реестр всех оффшорных владельцев Англии и Уэльса — всего около 100 000 человек. Весьма вероятно, эту задачу теперь будет решать его преемница Тереза Мэй.
Не случайно правящая российская элита любит Запад все меньше, констатируют с сожалением либералы. Видимо, все больше ее представителей начинают понимать: если Россия исчезнет, их капиталы перетекут западным «партнерам» — юридических оснований для этого найдут сколько угодно. Социологические исследования показывают: в 1993 г. только 20 % «элиты» считали, что США являются угрозой для Российской Федерации, теперь же такое мнение выражают 60 % опрошенных. В этом отношении особенно выделяются представители силовых структур, тогда как в финансово-экономическом блоке преобладают проамериканские ориентации. Видимо, вкус больших денег притупляет даже инстинкт самосохранения.
При путинском правлении число долларовых миллиардеров увеличилось с 8 до 113. Именно в их интересах еще в 2001 году была введена плоская шкала налогов, согласно которой взимаются 13 % как с минимальной зарплаты, так и с миллиардных доходов олигархов. Между тем все развитые страны мира давно ввели прогрессивную шкалу налогов как наиболее демократичную и гуманную. Низкие доходы там вообще налогом не облагаются, а самые богатые отдают государству до 75–90 % своих доходов.
«Есть богатая Россия, которая живет по западному образцу, — пишет академик Д. С. Львов, — которая создала для себя замкнутый контур жизнеобеспечения. Это своеобразная закрытая система существования: офис — переезд под охраной в загородную или иную резиденцию, закрытая частная школа, закрытый частный университет — желательно за рубежом, а потом — и выезд за рубеж. И эта малая часть России, на долю которой приходятся 15– 17 % населения, сегодня имеет доходов от собственности в России 92 %. Вдумайтесь: меньше 20 % богатого населения аккумулировали в своих руках 92 % доходов — значит, на долю остальной России приходится лишь 8 %».
Одним из важных показателей социального прогресса и социальной справедливости служит сокращение разрыва по душевому доходу между верхними и нижними слоями населения (децильному коэффициенту). В 50–70-е гг. XX в. в Советском Союзе этот разрыв составлял 1:3, а к концу «горбастройки» увеличился до 1:5. В «демократической» России в 2014 г. децильный коэффициент официально значился 1:16,7, а независимые эксперты оценивали разрыв в 28–36 и более раз. Для сравнения: этот показатель был в Казахстане 1:5,5, в Беларуси — 1:5,6, в Евросоюзе и Японии — 1:6, в Великобритании – 1:12.
О стремительном росте имущественного неравенства за время путинского правления говорит и тот факт, что в 2000 г. 10 % самых богатых граждан контролировали 77 % всех доходов в стране, в 2014 г. — 85 %, а в 2015 г. — уже 87 %. 17–20 млн наиболее богатых граждан душевой доход увеличили или, по крайне мере, сохранили на том же уровне. Именно этой группе населения «живется весело, вольготно на Руси», и именно она служит опорой
