— Это весьма примечательно, надо сказать. Еще бы дюжину некоммерческих организаций, как ваша… мы все равно не сможем помочь всем нуждающимся. Но то, что вы предлагаете — начало долгого пути и возможность оказать помощь многим людям, — он откидывается на спинку стула, вертя ручку между пальцами. — Я могу к концу дня предоставить вам список контактов. С этого и начнем.
Тайфун пронесся здесь неделю назад, уничтожив огромные территории, разрушив жилье и оставив после себя затопленную местность. Мы прибыли на следующий день после стихийного бедствия и сразу же начали строительство приютов, раздачу пищи, воды, оказание медицинской помощи.
«Тридцать первый шаг» существует уже целый год. В Лос-Анджелесе все работает само по себе — подбираются спонсоры, с которыми я потом встречаюсь лично, когда нахожусь в Штатах, изыскиваются ресурсы, организовывается доставка грузов в пункты назначения. Я не только генеральный директор и председатель правления. Я еще и публичное лицо. Так сказать, фронтмен. Сопровождаю поставки грузов, езжу вместе с волонтерами. Первым ступаю на новую землю, первым начинаю работать.
Сначала я склонялся к тому, чтобы держать это в тайне — чтобы никто и никогда ничего обо мне не знал, но у мамы были другие планы. Короткая заметка про бывшего плейбоя, ставшего меценатом, плюс моя совсем не дурная внешность — и вот я разъезжаю туда-сюда, провожу встречи, распределяю гуманитарную помощь и руковожу строительством домов и уходом за больным... и пошло-поехало. Я не то чтобы звезда, но наш фонд пожертвований стремительно растет, как растет и количество волонтеров.
И для этого, кстати, я специально ничего не делаю.
Я мог бы остаться в Лос-Анджелесе — в своем кабинете с кондиционером, посещать собрания акционеров и жить без проблем. Но не для этого я все затевал. Я сделал это, чтобы участвовать самому. Чтобы присутствовать физически. Чтобы что-то изменить. Сидя в Лос-Анджелесе, я вряд ли чего-то добился бы.
Плюс, где-то там Найл.
Я, наконец, набрался храбрости позвонить ей однажды, поздно ночью, из Таиланда. Мое сердце колотилось, пока я слушал гудки, но потом оператор сообщил мне, что номер отключен.
Было больно.
Видимо, она решила двигаться дальше. Для нее так даже лучше.
Мне звонит женщина из ВБГ. Она спрашивает, могу ли я помочь в ликвидации последствий ужасного землетрясения в Непале. У нее ярко выраженный французский акцент, ее зовут Доминик.
Она уже собирается повесить трубку, когда меня осеняет.
— Доминик, подождите. Можно задать вам странный вопрос?
Она мнется.
—
— Вам знакомо имя Найл Джеймс?
Следует еще одна длинная пауза.
— Да. Я знаю ее. Она мой очень хороший друг. Вы тот самый,
Я вздыхаю.
— Знаю. Она в Непале?
— Не могу сказать. Если бы она хотела найти вас, то наверняка нашла бы.
— Слушайте, я пришлю все, что смогу, в Непал. У вас есть мое слово. Но я просто хочу... я не знаю. Шанс. Я просто хочу увидеть ее, поговорить с ней. Еще раз. Вот и все.
— Направляйте ваши ресурсы в Непал. Если приедете с ними сюда, у вас будет эта возможность. Это все, что я могу вам сказать.
— Спасибо, Доминик.
— Она, наконец, начала успокаиваться. Пожалуйста, в качестве благодарности мне, постарайтесь не нарушать ее равновесие.
— Я люблю ее.
