– Вот пусть они тебя и забирают.
Не очень доброжелательно с моей стороны говорить такое, но брат целых два часа надоедал мне. Когда Зак что-то задумал, то не уймется, пока не получит желаемое. Когда-нибудь он станет хорошим продавцом. Или успешным переговорщиком.
– Я не буду доставать тебя, – ныл Зак. – Не буду к тебе лезть. Не буду разговаривать с твоими друзьями. Притворюсь невидимкой.
– О, конечно! Маме с папой это понравится, – усмехнулась я.
– Так не говори им. Господи, мне почти тринадцать. Я могу высидеть баскетбольную игру. Мне не нужна нянька.
– Все равно я несу за тебя ответственность.
Зак вытянулся поперек одежды, лежащей на моей кровати, и попробовал новую тактику:
– Подумай о маме с папой. Еще один вечер… в одиночестве в этом доме… Ты знаешь, они это оценят.
Если бы мама с папой в последнее время так не нервничали, то я бы подумала, что этот аргумент притянут за уши. Но дело в том, что брат прав. Я вытянула из-под его задницы шелковую блузку:
– Слезь с моей одежды! Видишь? Ты даже на кровать не можешь лечь нормально.
Зак подскочил на ноги:
– Слез! Посмотри, я слез! Сегодня я буду делать все, что ты скажешь. Только не что-нибудь совсем противное. Но даже тогда я учту твое мнение.
Я засмеялась, и это стало ошибкой, ведь Зак понял, что дело в шляпе. Затем вздохнула и сказала:
– Хорошо.
Братишка хлопнул в ладоши, попрыгал и выбежал из моей комнаты.
Я крикнула ему вслед:
– Я уезжаю ровно через двадцать три минуты, если тебя в машине не будет, пеняй на себя!
Я надеялась, что не совершила большую ошибку. А еще надеялась, что мама с папой не проведут этот вечер в постоянных ссорах.
Зак ждал меня в машине, поэтому я позволила ему выбирать музыку во время поездки. Когда мы добрались до Меритона, я сказала ему, чтобы он ждал меня у машины через двадцать минут (и ни минутой дольше) после финальной сирены, и он побежал искать своих друзей. Я заметила Тару и помахала ей. А пока шла к ней, со всех сторон ко мне подходили люди, чтобы поздороваться или обнять. Дженни Прицки рванула ко мне и обхватила меня руками.
– Я так рада тебя видеть! – провизжала она. – Без тебя здесь все по-другому. Как мне хочется, чтобы ты вернулась!
Мой приезд сюда был полной противоположностью моему первому появлению в Эш-Гроув.
Мы с Тарой нашли места прямо позади скамьи запасных, и она пялилась на затылок Джеймса Форсберга целых пять секунд, пока его не вызвали на площадку. Я отлично видела талисман, Голубого коня, который разогревал толпу. Грохотала музыка, и он изображал робота за спиной одного из судей. Я не могла вспомнить имя парня, который надевал этот костюм. И не уверена, что я вообще когда-нибудь его знала.
Меритон играл с Ист-Вэлли, и во время игры я заметила группу одиннадцатиклассников, которые рассредоточились по залу. Должно быть, они приехали сюда, чтобы заполучить костюм талисмана. Я должна была это предвидеть. К счастью, большая часть из них ушла до начала второго тайма. Либо они подкараулили талисман во время перерыва, либо сдались и разошлись по домам.
Счет был равным, пока перед финальной сиреной Джеймс Форсберг не забил трехочковый. Толпа взорвалась. Тара потеряла самообладание и кричала что-то Джеймсу. Голубой конь умудрился сделать кувырок, что было в принципе сложно из-за лошадиной головы. Члены нашей команды пожали руки игрокам из Ист-Вэлли и потрусили к раздевалке, по пути давая пять друг другу и всем остальным. Пришло время осуществить свой план.
– Джеймс сегодня будет в хорошем настроении, – пытаясь перекричать шум, сказала я Таре.
– Не сомневаюсь, – ответила она. – Господи, он выглядел так сексуально.
– Знаешь что? – спросила я.
– Что?
– Думаю, ты должна подождать Джеймса у раздевалки и наброситься на него с поцелуем, когда он выйдет.
Тара открыла рот:
– Что?
– А почему нет? – крикнула я. – Ты сама сказала, что ваши отношения развиваются, верно?
– Думаю, да.
Тара провела рукой по коротким, подстриженным машинкой волосам и посмотрела в сторону раздевалки.
В Меритоне существовал кодекс чести. Капитан любой спортивной команды покидал раздевалку последним. Как последним покидает тонущий корабль его капитан. Поэтому я знала, что, как только выйдет Джеймс, в раздевалке никого не будет. Я упоминала, что костюм Голубого коня хранится именно там? Об этом в Эш-Гроув никто не знал, но в Меритоне знали все.
