Харальд предпочел не спорить — и дал «добро» от имени брата. Мол, сочтутся. Хочется светлоглазой — и ладно, час потратят, не беда!
Чемоданы обнаружились, причем целых три. В одном — обувь, в двух одежда, главным образом детская. Четвертый же, фанерный, почему-то сразу насторожил. Внутри что-то твердое, стучащее и гремящее, но не слишком тяжелое. Если бы не сургуч, решил бы, что игрушки.
— Займитесь грузом, камрад Эйгер. Считайте, что нам это скинули с парашютом!
Взял чемодан, отнес в комнату, на стул поставил. Открывать? Не надо? Ну, не бомба же там!
— O moj Bozhe!
* * *
— Это... Это вещи нашего деда, Ингрид. Из его коллекции. Почти все мы отдали в музей, а эти он сложил отдельно, за полгода до смерти...
— Коллекции? А какой?
Сын колдуна заставил себя очнуться. И так лишнего наговорено, хорошо еще, не по-сорбски. Откуда это у брата? Когда уезжали, оставили сестре — вместе с родительским домом... Почтовый сургуч? Ты не слишком осторожен, брат Отомар!
— Этнографической...
Встал, отвел взгляд от того, что лежало под фанерной крышкой. Если не присматриваться, ерунда: горлышки старых глиняных горшков, боковины с затейливым орнаментом, пара деревянных ложек с отбитой краской. Потому и не в музей, там такого полно.
— Харальд! Что не так?
Умная... Не поняла, но почуяла. Сын колдуна шагнул к девушке, взял за плечи.
— В самом деле хочешь знать?
Они были то на «ты», то на «вы». День на день не приходился.
— Но... Если это не семейный секрет...
Он чуть не рассмеялся. Семейный? Скажи еще, светлоглазая, родовой! Страшный секрет потомков подмастерья Йвана Шадовица.
Крабат!.. Кра-абат!..
Гандрий достал то, что лежало посередине, под грузом ложек и битых горшков. По виду — игральная доска, чуть меньше шахматной, но с высоким бортиком. Внутри — не пойми что, поле боя на Сомме после артобстрела: холмики, ямки, траншеи. Резчик, работавший два века назад, конечно же имел в виду что-то другое. Ад бывает не только на войне.
Он поглядел в голубые утренние глаза, наклонился совсем близко, словно хотел поцеловать.
— Секрет. Но тебе расскажу, Ингрид. Садись!..
Наследник Мельника — и его наследство.
* * *
— Господь сотворил нас неравными, Ингрид. Даже полковник Сэмюэл Кольт не всегда в силах помочь. У меня пистолет есть, а у тебя — нет... У людей разный рост, вес, здоровье, опыт. Обычному человеку ничего с этим не поделать. Но есть и необычные. Ты читала сказки про колдунов?
— Читала. Это же сказки, Харальд!
— Мой дед такое и собирал. Фольклорист! Но то, что ты видишь, вещь старая, семейная. Она называется odbor brojane — просто счетная доска. Но для своих, для посвященных — Odbor Pravih, доска Счета Истинного. Представь: два колдуна, один — громила, второй карлик. Но не в росте же их сила! А как проверить, где мастерством померяться, чтобы город ненароком не сжечь? Догадалась?
— На... На этой доске? Она же маленькая!
— Сейчас — маленькая. Но если сказать верные слова и бросить туда хлебный мякиш, причем хлеб взять не простой, а пумперни-кель, ты окажешься там. Огромное неровное поле, ночь, свет уходящей Луны, и ты — уже не ты, а то, что внутри тебя, твоя суть, твоя сила. Может, станешь мышью, может — лисой, а может, и неведомым чудищем. Но мякиш не один, враг тоже его бросил и уже ищет тебя...
