в которой все складывается не так уж и плохо
– Я с тобой, – шепнул мне на ухо Льод, вошедший следом за мной в шатер. – Квест провалился, но, может, хоть чего-то мне перепадет? Ты принцу скажи, что я выполнил свой долг и все такое.
В шатре как всегда отиралась куча народа, наперебой что-то советующая и объясняющая принцу. Как он эту публику выносит – я не знаю, но, судя по выражению лица, до точки кипения ему осталось немного.
– Хейген! – вполне искренне обрадовался он, увидев меня, и с облегчением отмахнулся от назойливо суетящейся свиты, как от комаров. – Я знал, что ты вернешься. А то тут некоторые начали убеждать меня, что мама тебя уже казнила.
– Если не секрет, кто именно? – заинтересовался я, оглядывая притихших потенциальных царедворцев.
– Да вот хоть бы Троцеро, – показал принц на лохматого вельможу. – Уверенно так говорил, как будто знал про это наверняка.
– Я знаю вашу мать, – резко рубанул воздух ладонью тот. – И то, что этот человек вернулся живым, должно вас не столько радовать, сколько беспокоить. Почему он остался жив? Здесь пахнет не королевским милосердием, а банальной изменой.
– Да-да-да, – прошелестело по шатру, похоже, что Торцеро здесь поддерживали многие.
Вот ведь. Так, может, зря я на Витольда грешу? Он вон сидит по обыкновению в уголке, поблескивает оттуда глазами и хитро улыбается.
А вот с этого, нечесаного, станется. По доспеху видно – мужик он зажиточный и знатный, запросто своих людей во дворце мог иметь.
Хотя – тут ситуация такая, что вообще на любого можно грешить. Даже на брата Юра, хоть он меня и спас. Но если так вдуматься – откуда он мог знать, когда и где на меня нападут? Ладно – когда, тут худо-бедно сориентироваться можно. Во дворец мы вошли не таясь, прикинуть время аудиенции тоже вполне реально. Но место, где нас резали – его-то откуда мастера ревизионного дела узнали? Или они по всем коридорам бегали, меня искали?
А резон меня сначала почти убить, а потом спасти у него есть, причем прямой. Он таким образом не одного зайца в свою охотничью сумку убирает. Что же до расхода человеческих ресурсов – когда он с ними считался?
Что до Троцеро – гнилофан он, сразу видно. Я таких знаю. Он не Вайлериуса на трон сажает, он себе дорогу расчищает. Спихнуть самостоятельно Анну он не сможет, за ней гвардейцы, Академия Мудрости и корона Белого принца. Не по зубам она ему, не переварить ему фигуру такой мощности без народной поддержки, а ее ему взять неоткуда. Он богач, а не страдалец. А вот моего инфантильного друга народ поддерживает, любит он мучеников с грустной историей в запасе. Ну а когда королевы не станет, убрать Валейриуса будет делом пары месяцев, после чего можно беспрепятственно влезть на престол и властвовать над Западом. А необходимые династические реликвии и состряпать можно.
Причем игрок, который запустит этот квест, раньше или позже найдется, я в этом уверен.
– Ты говоришь глупости, Троцеро, – осадил его Вайлериус. – Причем даже сам не понимаешь, насколько оскорбительные.
– Ничего, – бодро произнес я, поправляя пояс. – Скоро, надеюсь, сложившаяся ситуация благополучно разрешится, а после я этому господину брошу вызов, да и убью его на поединке. Ну если только он не сбежит до того из Эйгена, предварительно навалив в штаны.
Льод поддержал меня, разразившись издевательским хохотом, который подхватили все «Орлы», и даже часть присутствующих НПС.
Лицо Троцеро налилось нездоровой краснотой, но он промолчал и в драку не полез.
– Что мама? – пропустил мою колкость мимо ушей принц, полагаю, намеренно.
– Выглядит прекрасно, как и всегда, – не удержался от улыбки я, поскольку выглядела королева и в самом деле замечательно.
Есть и в нашей, реальной жизни такие женщины, красота которых непреходяща. Юношеское очарование сменяется прелестью средних лет, а та переходит в прекрасную пору зрелой красоты. Причем зачастую такие женщины как раз чрезмерно о себе не пекутся, по пластическим хирургам не бегают и косметикой не злоупотребляют. Просто вот так им бог отмерил, за какие-то заслуги. К тому же, как правило, такие женщины очень добры и мудры, к ним тянутся все без исключения дети и их уважают даже самые скандальные бабки, сидящие у подъезда.
– Не сомневаюсь, – заулыбался принц. – Продолжай.
– Встретила она нас с почтением и проводила с почетом. В общем, вела себя с нами так, как и должно поступать с парламентерами.
– А доспех в пяти… Нет, даже в шести местах ты сам где-то по дороге пропорол? – подал голос из угла Витольд. – Шел, шел, на гвоздь наткнулся, потом еще на один. Или нет?
– Так и было, – невозмутимо подтвердил я. – Темно на дворе. Ночь. Да и потом – времена неспокойные. Но это все неважно. Принц, ваша матушка просила вам передать следующее…
Говорил я громко, с чувством, с толком, с расстановкой. Я даже пару «мхатовских» пауз в ход пустил, в общем – старался от души.
– Это немыслимо! – завопил Троцеро, как только я закончил. – Это недопустимо! Мой принц, вас просто выманивают из лагеря, чтобы убить.
– Присоединюсь к данному мнению, – в голосе Витольда, до того безмятежном, появилась обеспокоенность. – Наши требования были просты и
