он, конечно, и не школьник — лет двадцать ему на вид, — но те же Виктор и Марина явно намного старше. Неужели они ему подчиняются?
В сознании Динки вдруг заерзал червячок сомнения. Все это очень странно. Руи недостаточно взрослый. Ну… по крайней мере не такой взрослый, как ее папа, Таисия или вот — Виктор и Марина. Разве он может быть ее опекуном? Но ведь как–то он вытащил ее из «Сотера»!
В тот день, когда Руи забрал ее, она слышала разговор двоих. Одним из них был доктор Стерх. Он что–то говорил о губернаторе, и это имело какое– то отношение к Руи, но Динка никак не могла вспомнить точнее, о чем шла речь. А может, этот разговор ей и вовсе приснился. В тот момент она не сомневалась, что спит.
— Все могут расходиться по своим делам, а мы с Динкой еще немного поговорим.
Голос Руи отвлек ее от размышлений.
— Что случилось? — спросил он, когда они остались одни в комнате.
— Ничего, — подняла на него глаза девочка.
— Не обманывай, — спокойно возразил он. — У тебя лицо сейчас хмурое и недоверчивое, как морда у пекинеса.
Динка на пекинеса не обиделась. Даже согласилась мысленно. У ее соседки было два пекинеса — они вечно смотрели на Динку так, будто подозревали в чем–то нехорошем.
— Мне надо увидеть папу.
— Прямо сейчас?
Динка кивнула.
Руи некоторое время молчал, но она уставилась в пол и могла только гадать, какое у него сейчас выражение лица.
— Хорошо, поехали.
Динка вскинула глаза и увидела, как, взяв со стола ключи от машины, он направился к выходу. Соскочив с кресла, она бросилась следом.
Он посадил ее в свою серую легковушку, сам сел за руль. Пока машина мчалась по душным улицам Новохараминска, никто из них не произнес ни слова. Динка не сомневалась — он понял, что она ему не доверяет. Но разве ее можно в этом винить? Она просто беспокоится о папе, что в этом неправильного?
За всю дорогу Динка даже головы не повернула в сторону водительского сиденья. Теребила пальцы рук, лежащих на коленях, и исподлобья косилась в окно. К тому времени, как они подъехали к областной больнице, у Динки от скованности затекла шея.
Руи заехал на стоянку при больнице. Из машины он вышел вместе с Динкой, но как только вошли в вестибюль, она воскликнула:
— Подожди здесь!
И бросилась сломя голову вверх по лестнице. На нужном этаже, не надев бахилы, ворвалась в отделение, миновала коридор, влетела в палату…
Динка на секунду задержала дыхание и тут же облегченно выдохнула. Она боялась, что увидит пустую койку. Вот только что — до безумия боялась.
Девочка подошла к отцу. Помолчала. Потом сказала:
— Знаешь, па, а у меня новости. Я больше не живу с Таисией. Теперь буду жить в другом месте.
Вздохнула и добавила:
— И опекун у меня теперь другой. Хотя, он, вообще–то, тоже не ангел.
Динка задумалась.
— Но с ним мне будет лучше. И еще…
Девочка потянулась к папиной руке и положила поверх нее свою ладонь. Папа очень похудел за прошедшие два года, и теперь его рука уже не казалась Динке такой большой, как прежде. С другой стороны, она за это время тоже выросла.
— Я теперь смогу чаще ходить в Старый Город и по–настоящему исследовать чужие миры. Теперь уж я тебя точно найду, пап. Ты только подожди, ладно? Обещай, что не уйдешь далеко, хорошо? Обещаешь? Не забудь, ты пообещал. Жди, а я тебя найду и приведу обратно. Старый Город тебя у меня не отнимет, вот так. Я тоже обещаю.
Выйдя из палаты, Динка ойкнула и отскочила.
Рядом с дверью, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоял Руи. Динка недовольно нахмурилась: подслушивал, что ли?
— Ты чего тут?! Я же просила внизу подождать?
— Навестила отца? — как ни в чем не бывало спросил он.
Динка кивнула, отводя взгляд, — ей было слегка неловко.
— Поехали обратно.
Уже в машине, выезжая со стоянки, Руи спросил:
— Теперь ты мне веришь?
