Я присел на корточки перед ларцом:
— Как я понимаю, твоя жизнь и разум сохранены в этом устройстве, Понтиус Гло. Я знаю, что ты два столетия отчаянно жаждал воскрешения, пребывая в своем бестелесном заточении. Не это ли обещала твоя семья?
— Уризель обещал… говорил, что может… что все уже готово…
— Он собирался принести в жертву аристократию Спеси, чтобы перекачать их жизненные силы в тебя с помощью этого ларца. И ты смог бы сам воссоздать для себя тело.
— Он обещал это! — Мучительное ударение упало на второе слово.
— И Уризель, и все остальные оставили тебя, Понтиус. Они отменили свои планы на Спеси в последнюю минуту, ради кое-чего еще. Теперь все они в руках Инквизиции.
— Не-е-ет… — Слово свелось к замирающему шипению. — Они не могли…
— Я уверен, что они и не стали бы… если бы не случилось нечто столь жизненно важное, столь необходимое, что у них просто не оставалось выбора. Ты ведь и сам знаешь, что произошло?
Тишина.
— Понтиус, что было для них важнее тебя, а?
Тишина.
— Понтиус?
— Вы их не поймали.
— Что? Кого не поймали?
— Моих родичей. Мою семью… Будь они в ваших руках, ты не стал бы задавать эти вопросы. Все они на свободе, и ты доведен этим фактом до отчаяния.
— Ты ошибаешься. Сам знаешь, как это бывает: много лжи, много противоречивых историй. Твои родственники закладывают друг друга наперебой, лишь бы сохранить жизнь и свободу. Я пришел к тебе за правдой.
— Нет. Похоже на правду, но нет.
— Ты знаешь, что это правда, Понтиус.
— Нет.
— Ты знаешь, что это так. Они будили тебя время от времени, чтобы снабжать информацией. Вытаскивали тебя из забытья. Например, это происходило в той часовне, которую они построили специально для этой цели. Я видел тебя там. Ты оглушил меня.
— Я могу сделать это снова, — сказал он.
На золотой оправе и встроенных в кварцевую глыбу схемах снова замерцали огни.
— Ты знаешь, что произошло. Они говорили тебе.
— Нет.
Я протянул руку, схватив пучок проводов.
— Лжешь, — сказал я и дернул.
Из колонок раскатился угасающий стон. Огоньки на ларце угасли. Температура воздуха и давление снова стали приходить в норму. Изморозь начала таять.
— Негусто, — заметила Биквин.
— Это только начало, — ответил я. — Впереди тридцать недель.
Глава семнадцатая
БЕСЕДЫ
РАССУЖДЕНИЯ НА ТЕМУ АСИММЕТРИИ
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Вместе с Биквин и Эмосом мы спускались в трюм и повторяли процедуру каждый день. Несколько дней Понтиус отказывался отвечать. По прошествии недели он начал что-то требовать, обрушивая на нас угрозы и ругательства. Каждые несколько дней он пытался атаковать нас ментально, но всякий раз его попыткам препятствовало присутствие Биквин.
Все это время «Иссин» двигался в Имматериуме, направляясь к далекому звездному скоплению.
