Фигаро задумался. Он не раз видел последствия нападения кровососок и должен был признать, что этот случай был из ряда вон выходящим. Туша выглядела именно так, как и должна была выглядеть после пиршества кровососки, но она не должна была рассыпаться в порошок.
«А если это болотник?», ? подумал следователь, потирая лоб. «Нет, тогда бы остались следы, очень характерные следы. Тогда что? Лесовик? Ну, разве что, совсем оголодавший. И воняло бы здесь как в выгребной яме… Кикимора?.. Хм… В этих лесах вполне могла выжить парочка, но кикимора переполошила бы всю живность за версту вокруг. Тогда кто ? баюн? Да, похоже на баюна, очень похоже, вот только баюн утащил бы тушу с собой, в логово… Ничего не понимаю».
Он обернулся к Дюку и Польсию, которые тихо обсуждали между собой что-то сельскохозяйственное, и спросил:
– Кто-нибудь видел или слышал прошлой ночью что-нибудь необычное? Хоть что-то?
Те замотали головами. Польсий пробурчал:
– Я тут завсегда сторожую, ваше сиятельство. Сторожка моя напротив ? да мы как шли мимо проходили. Ночами у нас тихо, ежели что, сразу слышно. А вчерась всю ночь ? ни гу-гу.
– Ладно, ? следователь вздохнул. ? Давайте так: я пока тут похожу, посмотрю, что да как, подумаю, где лучше наколдовать ловушку. Железная дробь у вас есть?.. Ну и отлично. Как кровососка в ловушку влезет, знаете, что делать?..
Он вышел во двор и некоторое время стоял, щурясь, пока глаза привыкали к дневному свету, затем прошелся до сторожки, вытащил из поленницы, аккуратно сложенной под брезентовым навесом прут поувесистее ? не то, чтобы всерьез рассчитывая отбиваться от кровососки, а просто для опоры ? как вдруг услышал позади покашливание.
Следователь обернулся ? это был Польсий. Он стоял у края вытоптанной в снегу дорожки, наблюдая за Фигаро и выглядел очень смущенным.
– Э-э-э, господин Фигаро, можно с вами поговорить, пока хозяина нет?
– Да уж говорите, ? следователь стукну прутом о стену сторожки, сбивая налипший снег, ? кто ж вам мешает. Спорим, видели вы эту кровососку вчера ночью, да только при Дюке не хотели признаваться? Мол, что это за сторож, если за скотиной не уследил?.. Зря, кстати, испугались: кровососку по спине кочергой перетянешь, так ей сразу и каюк.
– Да знаю я, ? фыркнул Польсий, сплевывая в снег, ? думаете, я их мало перебил, кровососок ентих? Я человека видел.
– Человека? ? Фигаро почувствовал легкое любопытство. ? Вора, что ли?
– Да нет, ? Польсий досадливо махнул рукой, ? какого там вора… Прилично одетый господин, с бородой и палкой как вот вы себе выдрали. Ночью слышу ? идет кто-то. Я, ясное дело, во двор бегом, и вижу: заходит, значит, за хлев. Я туда, а его и след простыл, точно сквозь землю провалился. Я тут и подумал, может вам любопытно будет.
– М-м-м… И как выглядел этот… господин?
– А не разглядел я толком. ? Польсий развел руками. Ростом пониже моего, но повыше вашего, с бороденкой такой куцей, что твой козел ? в городе сейчас такие в почете. Палка в руке… да я уже говорил. И шляпа чудная, будто ведро пожарное себе на голову нацепил. Вот и все, что видел. Темно было.
– Ну ладно, ? кивнул следователь, ? хорошо. Спасибо за информацию, может, чем и поможет… А больше вы точно ничего той ночью не видели?
– Не, ? покачал головой фермер, ?ни души. И не слышал ничего… Скажите, господин Фигаро, это ж кровососка, да?
Следователь пожал плечами.
– Черт ее знает. Похоже на кровососку, да не похоже…
Польсий важно кивнул и веско заметил:
– Пиявка это, вот чтоб мне водки не выпить! Железа не боится, шуму не учиняет, хряка утоптать может на раз ? пиявка как есть!.. Ладно, пошел я, господин Фигаро. Ежели что, то ищите во-о-он в том хлеву, где лошади.
Следователь перепрыгнул через высокий сугроб, зачерпнул сапогом легкий пушистый снег и чертыхнулся.
– Пиявка! Ну, блин горелый, ? пиявка! Вот дурень!
Под «дурнем» Фигаро, как ни странно, имел в виду самого себя. Ему было досадно, что он, такой весь из себя специалист по Другим существам, даже не подумал о пиявке, сиречь водянице дерганной, а дремучий деревенский мужик сразу понял, что к чему.
«Оно-то, если так посудить, и понятно: в этих местах с детства учишься отличать полянку от выверта, а уж пиявку так точно за версту чуять нужно, а то, неровен час, сходишь на речку искупаться, да там и останешься… Но каков болван, право слово! Да и пиявка тоже… Пиявка это плохо, эту заразу железо не берет, да и колдовством не всяким возьмешь. И для человека она опасна, так что тут только группой действовать нужно… Придется ехать в город и покупать у алхимиков „кротовую желчь“ ? не люблю…»
Пиявки были далеко не самыми опасными созданиями, но уж наверняка одними из самых мерзких. Эти кожистые трубы могли вымахать до размеров локомотива, жили в озерах и одинаково легко лопали как коров так и неосторожных людей. Пиявки обладали крайне высокой устойчивостью к заклинаниям, жрали железные прутья, равнодушно относились к огнестрельному и холодному оружию и могли часами шастать по берегу. У них была всего одна слабость: пиявкам для жизни требовалась исключительно чистая вода. «Кротовая желчь» ? по сути, просто отходы самых токсичных алхимических процессов ?
