новую жизнь в мировую промышленность.
Выступая в городе, находящемся на краю пропасти, британский экономист отважился на контринтуитивное предсказание. К 2030 г., сказал Кейнс, человечеству будет брошен величайший вызов в истории: что делать с морем свободного времени. Если политики не допустят «катастрофических ошибок» (например, жесткой экономии во время экономического кризиса), он ожидал, что за столетие уровень жизни на Западе повысится по меньшей мере вчетверо по сравнению с 1930 г.
Вывод? В 2030-м мы будем работать всего лишь 15 часов в неделю.
Будущее, полное досуга
Кейнс не был ни первым, ни последним пророком, предвидевшим времена избыточного досуга. За полтора столетия до него отец-основатель США Бенджамин Франклин уже предсказал, что в конце концов четырехчасового рабочего дня окажется достаточно. Более того, жизнь будет состоять из «досуга и удовольствий». Карл Маркс тоже с нетерпением ждал того дня, когда общественное устройство предоставит каждому время «утром охотиться, после полудня ловить рыбу, вечером заниматься скотоводством, после ужина предаваться критике… — не делая никого в силу этого охотником, рыбаком, пастухом или критиком».
Примерно в то же время отец классического либерализма философ Джон Стюарт Милль утверждал, что растущее богатство лучше всего использовать для того, чтобы увеличить время досуга. «Культ досуга» он противопоставлял «культу труда», провозглашенному его великим противником Томасом Карлейлем (который, что примечательно, был большим сторонником рабства). Согласно Миллю, технические усовершенствования следует применять, чтобы как можно существеннее сократить рабочую неделю. «Будет столько же возможностей для всякого рода умственной культуры, морального и общественного прогресса, — писал он, — сколько будет места совершенствованию Искусства жизни»[205].
И тем не менее промышленная революция, подстегнувшая взрывной экономический рост в XIX в., принесла то, что оказалось полной противоположностью досугу. Если английскому фермеру 1300 г., чтобы содержать себя, приходилось работать около 1500 часов в год, то во времена Милля заводской рабочий тратил вдвое больше времени, чтобы попросту выжить. В таких городах, как Манчестер, 70-часовая рабочая неделя — без отпусков и выходных — была нормой даже для детей. «Зачем беднякам выходные? — удивлялась одна британская герцогиня в конце XIX в. — Им следует работать!»[206]
Избыток свободного времени озлобляет.
Тем не менее начиная примерно с 1850 г. богатство, созданное промышленной революцией, стало просачиваться в низшие классы. А деньги — это время. В 1855-м каменщики Мельбурна, Австралия, первыми установили восьмичасовой рабочий день. К концу столетия продолжительность рабочей недели в некоторых странах составляла менее 60 часов. В 1900 г. нобелевский лауреат и драматург Джордж Бернард Шоу предсказал, что при таких темпах рабочие через 100 лет будут трудиться всего два часа в день.
Работодатели, конечно же, сопротивлялись. Когда в 1926 г. 32 видных американских бизнесменов спросили, что они думают об укорочении рабочей недели, лишь двое ответили, что считают эту идею благой. Согласно остальным тридцати, лишнее свободное время приведет только к росту преступности, долгам и вырождению[207]. И все же именно Генри Форд — титан промышленности, создатель модели Т — в том же году первым ввел пятидневную рабочую неделю.
Сначала все говорили, что он спятил. Затем последовали его примеру.
Отъявленный капиталист и создатель конвейера, Генри Форд обнаружил, что сокращение рабочей недели на самом деле повышает производительность его работников. Время на досуг, заметил он, — «объективный факт в бизнесе»[208]. Отдохнувший работник — более эффективный работник. И, кроме того, рабочий, мающийся на фабрике от рассвета до заката, не имеющий свободного времени на поездки и прогулки, никогда не купит одну из его машин. Как Форд сказал одному журналисту, «пора избавиться от представления, будто досуг для рабочего — это либо потерянное время, либо классовая привилегия»[209].
Всего за десятилетие критики были переубеждены. Национальная ассоциация промышленников (НАП), 20 годами ранее пред упреждавшая о том, что сокращение рабочей недели разрушит экономику, теперь гордо объявляла, что в США самая короткая рабочая неделя в мире. В новообретенные часы досуга рабочие проезжали на своих «фордах» мимо рекламных щитов НАП, гласящих, что «нет пути, подобного тому, которым идет Америка»[210].
Все, казалось, указывало на то, что великие умы от Маркса до Милля и от Кейнса до Форда должны оказаться правы.
В 1933 г. сенат США одобрил проект закона, устанавливающего 30-часовую рабочую неделю. Хотя из-за давления со стороны промышленников законопроект застрял в палате представителей, сокращение рабочей недели оставалось приоритетом профсоюзов. В 1938 — м закон о пятидневной рабочей неделе был наконец-то принят. В следующем году одной из самых популярных в США стала народная песенка об утопической стране, в которой «куры несут вареные яйца», сигареты растут на деревьях, а «тот придурок, что придумал работать», повешен на самом высоком дереве.
После Второй мировой войны время досуга продолжало неуклонно увеличиваться. В 1956 г. вице-президент Ричард Никсон пообещал, что «в не столь отдаленном будущем» американцы будут работать лишь четыре дня в неделю. Страна достигла «плато процветания», и он был убежден в том, что
