Потрясенный, он годами откладывал обнародование этих открытий. В 2007 г., когда ученый наконец-то их опубликовал результаты своего исследования, они предсказуемо произвели эффект разорвавшейся бомбы. Признанная одним из самых влиятельных социологических исследований столетия, работа Патнэма бессчетное количество раз была процитирована газетами и отчетами и до сего дня служила опорой политикам, ставящим под сомнение преимущества мультикультурного общества.
Только есть одна проблема. Результаты работы Патнэма были опровергнуты много лет назад.
В ходе более позднего ретроспективного анализа 90 исследований не обнаружилось какой бы то ни было корреляции разнообразия и социальной сплоченности[364]. Как выяснили социологи Мария Абаскал из Принстонского университета и Делия Балдассарри из Университета Нью-Йорка, Патнэм допустил критическую ошибку. Он не учел, что афроамериканцы и латиноамериканцы сообщают о более низком уровне доверия независимо от того, где они живут[365]. Если принять во внимание этот факт, шокирующее открытие Патнэма рассыпается в пыль.
Но если не разнообразие виновато в разобщенности современного общества, то что? Ответ прост: бедность, безработица и дискриминация. «Вовсе не разнообразие сообщества подрывает доверие в нем, — заключают Абаскал и Балдассарри, — а те недостатки, с которыми сталкиваются люди в гетерогенных сообществах».
Они отберут наши рабочие места.
Все мы уже это слышали. В 1970-х, когда огромное количество женщин вдруг хлынуло на рынок труда, все газеты полнились предсказаниями о том, что женщины, как более дешевая рабочая сила, потеснят кормильцев — мужчин. Существует стойкое ошибочное мнение, что рынок труда похож на игру в музыкальные стулья. Это не так. Женщины, пожилые и иммигранты не потеснят мужчин, молодежь и трудолюбивых граждан с их рабочих мест. На самом деле они создадут новые рабочие места. Рост рабочей силы означает рост потребления, спроса — и рост количества рабочих мест. Если мы настаиваем на сравнении рынка труда с игрой в музыкальные стулья, то это такой ее вариант, где новые игроки приносят новые стулья [366].
Дешевый труд иммигрантов приведет к снижению наших зарплат.
Для того чтобы развеять это заблуждение, мы можем обратиться к исследованию, проведенному Центром изучения иммиграции. Этот «мозговой трест» — противник иммиграции — выяснил, что она практически не влияет на заработки[367]. Еще одно исследование показало, что благодаря приезжим заработки местного населения даже увеличиваются[368]. Трудолюбие иммигрантов повышает производительность, что приводит к общему росту зарплат.
Но и это еще не все. Анализируя период с 1990 по 2000 г., исследователи из Всемирного банка обнаружили, что эмиграция отрицательно влияет на заработки в Европе[369]. Хуже всего приходится неквалифицированным рабочим. В то десятилетие иммигранты оказались продуктивнее и образованнее, чем было принято считать, и даже стимулировали менее квалифицированных местных работников к профессиональному росту. Более того, зачастую альтернативой найму иммигрантов является передача работы на внешний подряд в другие страны. А это, как ни странно, приводит к снижению заработков[370].
Они слишком ленивы для того, чтобы работать.
Верно, что мы в Стране изобилия платим бездельникам больше, чем они смогли бы заработать где-либо еще, но нет доказательств того, что иммигранты обращаются за помощью чаще коренных жителей. Или что страны с сильной социальной защитой привлекают большую долю мигрантов. В действительности, если сделать поправку на доход и статус рабочего места, иммигранты пользуются социальной помощью реже[371]. В целом почти все затраты на иммигрантов окупаются. В таких странах, как Венгрия, Ирландия, Испания и Соединенное Королевство, они даже платят больше налогов на домовладение, чем коренные жители[372].
Вы все еще не убеждены? Страны могут вообще не давать иммигрантам права на получение государственной помощи или предоставлять его через определенное количество лет либо после того, как переселенцы уплатят $50 000 налогов. Можно ввести подобные ограничения, если есть опасение, что приезжие могут угрожать политической стабильности или будут плохо интегрироваться. Можно ввести экзамены на знание языка и культуры. Можно не давать права голосовать. Можно отправлять иммигрантов домой, если те не смогут найти работу.
Нечестно? Пожалуй. Но вовсе не пускать людей несравненно более нечестно.
Они никогда не уедут.
Тут мы оказываемся перед лицом очаровательного парадокса: открытие границ способствует возвращению иммигрантов[373]. Возьмем границу между Мексикой и США. В 1960-х гг. ее пересекли миллионы мексиканцев, но со временем 85 % из них вернулись на родину. С 1980-х и особенно после 11 сентября приграничная зона в США была серьезно милитаризована, а стену длиной 2000 миль охраняли камеры, сенсоры, беспилотники и 20 000 патрульных. Сегодня домой возвращаются лишь 7 % нелегальных иммигрантов из Мексики.
«Мы ежегодно тратим миллиарды долларов наших налогоплательщиков на укрепление границы, которое не просто бесполезно, а контрпродуктивно, — заявляет профессор социологии из Принстонского университета. — Мигранты отреагировали на рост рисков и стоимости вполне рационально и стараются пересекать границу как можно реже»[374]. К 2007 г. численность мексиканцев, нелегально находящихся на территории
