последнюю точку там, где тебе удобнее.
Иногда герою нужно просто вырваться из дома (родного или детского), оторваться от родителей, если они есть, ощутить свое одиночество в этом мире, чувство, которое сироте известно с раннего детства.
Нелегко стать взрослым, еще труднее провести четкую грань между подростковой и взрослой литературой; подросток может читать любой взрослый роман. Однако есть произведения, которые подростку совершенно необходимы, потому что они протягивают ниточку между детством и взрослостью и в буквальном смысле вытаскивают подростка во взрослый мир. В какой – то момент всякий взрослый становится сиротой. Вернее сказать, чтобы стать взрослым, надо немножко ощутить себя сиротой.
Итак, какой стороной обращается к ребенку мир, если его детство было сиротским? Когда подростковый (хотя это явно условное название) роман не останавливается на «детстве и отрочестве» героя, сирота успевает вырасти. Герой тоненькой книжечки молодого французского писателя Акселя Сандра «А теперь любите меня» (2008) воспитывается то в одной, то в другой фостерной семье, и это самым коренным образом сказывается на его дальнейшей судьбе. Он очень хорошо знает, какие бывают семьи, и предлагает их подробную классификацию: «Есть три категории приемных семей: те, что желают вам лучшего, те, что желают бабла, и те, что желают вам зла»[275]. И он навидался всяких.
Этот сирота мечтает научиться летать как Супермен или, на худой конец, в мыслях. Как многие другие дети в подобной ситуации, он придумывает себе воображаемого друга, Тома, – чтобы было кому получать за него тычки и зуботычины. Читатель буквально до последней страницы не уверен, реален Том или нет. А еще читатель так никогда и не узнает имени главного героя. А тому нужно только одно – чтобы его любили. Кого же любят люди? Тех, кому улыбается удача? Нет, им завидуют. Несчастных? Нет, их просто жалеют. Так как же сделать, чтобы тебя полюбили? Оказывается, «настоящая любовь не заслуживается, она отдается и получается. Как подарок»[276]. Ну вот, сирота вырос и стал не сиротой, а просто человеком.
В последние годы ребенок (подросток), и часто именно ребенок – сирота, занял прочное место и в литературе, которая пока считается взрослой, – впрочем, со временем эти книги тоже, скорее всего, перейдут на полку подросткового чтения. «Критики давно фиксируют резкое “омоложение” героя современной прозы, произошедшее в минувшее десятилетие. Связано это с возрастающим вниманием к теме детства и отрочества как определенным экзистенциальным темам»[277]. Это происходит в литературе многих стран, в частности в российской и американской. В таких произведениях, как «Тайная жизнь пчел» Сью Монк Кид (2002)[278] и «Книжный вор» Маркуса Зузака (2006)[279], ребенок действительно становится главным героем. Его (вернее, ее) сиротство – полусиротство позволяет авторам гораздо глубже заглянуть в социальные проблемы – американского расового неравенства в одном случае и антисемитизма нацистской Германии в другом. В обеих этих книгах ребенок становится зеркалом существующих проблем общества.
Недавно же вышли и две других книги для взрослых, населенные героями – сиротами, которым обязательно надо повзрослеть, чтобы выжить. Художественные достоинства «Луны с неба» (2010) Грегори Хьюза и «Щегла» Донны Тартт (2013), а также их переводов на русский язык можно обсуждать особо, но такое пристальное внимание к нашему герою – сироте заслуживает нескольких слов. Взрослые не меньше детей нуждаются в нашем герое. Хотя эти романы полны жестокости и трагических событий, они, по словам Алексея Цветкова, воскрешают «так называемый воспитательный роман, вернее, его сплав с авантюрным. <…> Никто никого здесь не воспитывает, герой скорее служит линзой, через которую мы видим его меняющееся с годами окружение и точнее понимаем его собственную эволюцию»[280].
Еще один недавно написанный и недавно же переведенный роман тоже «притворяется» произведением для взрослых. Книга Энтони Дорра «Весь невидимый нам свет» (2014) рассказывает сразу о нескольких сиротах и полусиротах и их взрослении в двух враждующих государствах – Германии и Франции. Вторая мировая война неуклонно приближается. Слепая девочка Мари – Лора живет в Париже с отцом, и он прилежно учит ее, как ориентироваться в мире зрячих, недоступном слепым. Перипетии войны отнимают у нее любимого отца, и она остается на попечении двоюродного деда в маленьком городке на юге Франции.
Вернер и его младшая сестра Ютта растут в сиротском доме в немецком городке. Оба учат французский и находят немалое утешение во французских радиопрограммах обо всем на свете, которые они тайно слушают по вечерам (читатель довольно быстро догадывается, что ведущий радиопрограмм – тот самый двоюродный дед Мари – Лоры). Вернер совершенно не подходит на роль солдата, но у него, увы, нет выбора. Мари – Лора и Вернер живут параллельными жизнями и ничего не знают друг о друге, но их неожиданно сталкивает война. Они проводят вместе один день – им уготована краткая встреча и вечная разлука. Много лет спустя Ютта находит Мари – Лору и рассказывает ей о судьбе брата. Все три героя книги взрослеют гораздо раньше, чем становятся взрослыми.
В таких романах совершенно необходим сирота – он снова, как зеркало, помогает нам увидеть себя и собственную эволюцию как бы со стороны. Век девятнадцатый читал «Оливера Твиста» и «Джейн Эйр», и мы совсем не так уж сильно изменились – век двадцать первый зачитывается сиротским романом, ибо «благодаря Гарри Поттеру, Джейн Эйр и Золушке мы узнаем сироту в самих себе»[281].
