Православное учение о толковании Священного Писания: лекции по библейской герменевтике

следствий. Следовательно, исторические объяснения покоятся на цепочке естественных причин и следствий.

Можно сформулировать следующие выводы либерального подхода к интерпретации Библии:

• Авторы Библии — люди, и они отразили в библейском тексте свое понимание Бога и самих себя.

• Некоторые фрагменты были добавлены неизвестными авторами после того, как основной текст был написан.

• Возможно игнорировать некоторые части Библии, т. к. они не являются подходящими для современной жизни. Типичные примеры таких мест: законы, регулирующие рабство; предписания об уничтожении жителей Ханаана; предписания, ограничивающие роль женщин; законы, предписывающие смертную казнь для религиозных и сексуальных меньшинств.

• Библия содержит много материала, позаимствованного у соседних языческих культур, а также отражающего доавраамические верования. Библейские тексты должны интерпретироваться в соответствии с верованиями авторов и их культурой.

• Необходимо сравнивать различные фрагменты Библии, чтобы определить их отношение друг другу, их сходства и различия.

• Описания чудес (т. е. событий, противоречащих господствующей научной парадигме) представляют собой мифологические элементы в Библии.

Промежуточную позицию между консерваторами и либералами в этом вопросе занимают неоортодоксы (Карл Барт и др.). С их точки зрения, авторами Библии были люди, которые пережили опыт встречи с трансцендентным, и они записали этот опыт. Библия — не Слово Бога, а слово человека о Боге. Будучи людьми, библейские авторы иногда допускали ошибки[163].

Нельзя сказать, что все ученые, придерживающиеся принципов историко-критического способа толкования, отрицают существование Бога или сверхъестественное. Но методологически этот способ не оставляет места для сверхъестественного. Использующие его ученые выносят всё сверхъестественное за скобки и ищут естественные причины и следствия[164].

Существует несколько разновидностей историко-критического метода: критика источников, критика форм, редакционная критика, история традиции и критика канона[165].

Критика источников пытается реконструировать и проанализировать гипотетические литературные источники, из которых мог возникнуть библейский текст.

Примером критики источников может служить документарная теория происхождения Пятикнижия. Согласно этой теории, Пятикнижие не было написано Моисеем, как утверждает Библия (Ин. 1:45), но было скомпоновано из четырех более поздних доку-ментов, или источников.

Критика источников Пятикнижия была подкреплена несколькими специфическими исходными предпосылками: скептицизмом по поводу исторической достоверности записанных повествований, эволюционной моделью развития религии Израиля от примитивного полидемонизма к этическому монотеизму, отвержением сверхъестественного вмешательства в это эволюционное развитие и предположением о том, что источники были написаны в определенных жизненных ситуациях (Sitz im Leben, буквально «место в жизни»), которые часто совершенно не связаны с тем, что сказано в самом тексте.

Критически настроенные ученые, придерживавшиеся данного взгляда, апеллировали к различным внутренним аргументам в пользу комбинированных источников Пятикнижия: использование разных имен Бога, вариации в языке и стиле, противоречия и анахронизмы, дублирование и повторы.

Те самые исходные предпосылки, которые лежат в основе критики источников Пятикнижия, дополненные отрицанием возможности предсказательного пророчества, привели к гипотетическому реконструированию источников других частей Писания. Например, книга пророка Исайи была разделена на три основных источника (иерусалимский Исайя (глл. 1-39), Второисаия (глл. 40–55) и Тритоисаия (глл. 56–66)), а книга Захарии — на два раздела (1–8 и 9-14 глл).

Новозаветная критика источников сосредоточилась преимущественно на «синоптической проблеме» — вопросе возможных источников, лежащих в основе первых трех Евангелий, и их взаимосвязи. Для решения синоптической проблемы было предложено несколько гипотез. Самой признанной теорией у критиков источников по-прежнему остается гипотеза двух источников с различными модификациями. Эта теория отстаивает приоритетность Евангелия от Марка и «Q» (от немецкого слова Quelle — «источник») — гипотетического сборника изречений Христа. Затем были написаны Евангелия от Матфея и от Луки. В дальнейшем была разработана гипотеза четырех источников, в которой к Марку и «Q» добавляются еще источник «L» (материал, который можно найти только в Евангелии от Луки) и источник «М» (материал, который можно найти только в Евангелии от Матфея).

Одна из сторон синоптической проблемы — вопрос о точности передачи слов говорящего, в данном случае Иисуса Христа. Являются ли слова, записанные в Евангелиях, истинными словами Христа (ipsissima verba), или передают только смысл или Его «голос» (ipsissima vox)? В ответ на этот вопрос предлагаются три теории. Первая теория утверждает, что в Библии написано то, что было буквально сказано. Вторая — что в Библии приводятся не сами слова Христа, а смысл Его слов. Сторонники третьей говорят, что евангелисты не цитируют слова Христа, а вкладывают свои мысли и свои слова в Его уста[166].

В двадцатых годах XX века была разработана еще одна разновидность историко-критического метода:

критика форм (от немецкого Formgeschichte, буквально «история форм»). Главное внимание в ней уделяется долитературной стадии устных преданий, легших в основу письменных источников. Критики форм исходили из того, что библейские предания появились на свет примерно так же, как и обычный фольклор.

Критика форм исходит из того, что общество создавало форму и содержание преданий и что этот материал прошел эволюцию от коротких и простых