l:href="#n_235" type="note">[235].
Таким образом, для того чтобы дать образец внутреннего устроения, который должен осуществить в своей жизни подвижник, а также указать на образ возможного соединения человека с Богом, прп. Симеон отождествлял пророков Илию и Моисея с Богом Отцом и Духом Святым, а три кущи — с умом, душой и телом, которые в состоянии чистоты способны стать жилищем для Бога-Троицы.
Толкованию притчей о Царствии Божием посвящен XVII Гимн прп. Симеона. В нем он толковал притчу о горчичном зерне (Лк. 13:18–19), последовательно объясняя каждый образ. По его словам, зерно, которое Христос назвал Царством Небесным — благодать Божественного; сад — сердце каждого человека, куда он принимает Святого Духа и хранит, чтобы Он вырос в большое дерево. Для того чтобы наследовать Царство Небесное, это зерно, по словам прп. Симеона, необходимо посеять в сердце уже во время земной жизни. После же смерти его посеять нельзя, поскольку это уклонение от естественного порядка. И завершает прп. Симеон свой краткий комментарий призывом к слушателям от лица Спасителя, Который просит уже именно здесь, на земле, приобщаться Царству Небесному:
Здесь Я бываю для тебя жемчужиной и покупаюсь. Здесь Я являюсь для тебя пшеницей и как бы зерном горчичным. Здесь бываю для тебя закваской и заквашиваю смешение твое… Итак, если от здешних вещей ты познаешь Меня… то и там также будешь иметь Меня, и Я неизреченным образом сделаюсь для тебя всем. Если же отойдешь отсюда, не ведая действий Моей благодати, то и там найдешь во Мне только безжалостного судию[236].
Опять же прп. Симеон истолковал тропологически три основных ключевых образа: зерно, человек, поле. Прп. Симеон расширяет значение образа зерна за счет толкования, которое поясняет, что Царство Божие — благодать Духа Святого. Кроме этого, смысл притчи расширяется за счет нравственно- аскетических комментариев прп. Симеона о том, как и когда это зерно необходимо взращивать. Отсюда видно, что прп. Симеон уточняет для современного ему слушателя тот смысл, который содержится в образах Христа. Причем делает это он в контексте современного ему богословия, образа жизни (монашеского), а также целей и задач, которые ставит перед собой.
Интересно, что прп. Симеон не объяснил образ птиц. Однако толкование этому образу есть в комментариях блж. Феофилакта Болгарского: птицы — люди, которые парят к горнему, или же парящие умом, т. е. заблуждающиеся, язычники; ветви — учение Христа или же апостолы, которые несут это учение[237].
Тропологический подход к Писанию характерен и для богослужения Православной Церкви.
Главная цель чтения Писания за богослужением — помочь верующим стать участниками описанных в нем событий, приобщиться к опыту библейских персонажей и сделать его своим собственным опытом[238]. Великий канон прп. Андрея Критского содержит целую галерею библейских персонажей из Ветхого и Нового Завета. В каждом случае пример библейского героя сопровождается комментарием, имеющим отношение к духовному опыту молящегося или призывом к покаянию: «Достойно из Едема изгнан бысть, яко не сохранив едину Твою, Спасе, заповедь Адам; аз же что постражду, отметая всегда животная Твоя словеса?»; «Хананею и аз подражая, помилуй мя, вопию, Сыне Давидов» (Мф. 15:22); «касаюся края ризы, яко кровоточивая» (Лк. 8:43–44); «плачу, яко Марфа и Мария над Лазарем» (Ин. 11:33); «Священник мя предвидев мимоиде, и левит видев в лютых, нага презре» (Лк. 10:31–33); «но из Марии возсиявый Иисусе, Ты представ ущедри мя».
Подобные образы используются и в литургических текстах Страстной седмицы. Например, эпизод с засохшей смоковницей (Мф. 21:19) комментируется так: «Изсохшия смоковницы за неплодие, прещения убоявшеся братие, плоды достойны покаяния принесем Христу, подающему нам велию милость» (Стихира на стиховне, глас 8).