биопродукты: химические вещества, продовольственные продукты, корма, вещества, необходимые в производстве лекарств и косметики, волокнистые продукты, а также топливо и горючее. В качестве примера можно привести антибактериальный биополимер хитозан, изготовляемый из панцирей креветок и других ракообразных. Хитозан используют при консервировании продуктов питания и производстве косметики, лекарственного сырья, бумаги, кормов. Следующий шаг в этом направлении — комплексные бионефтеперерабатывающие заводы, где, используя солому, остатки древесины, траву, люцерну и клевер, можно производить целый ряд базисных химикатов, топлива и горючего. Принцип одновременного производства на одной технологической линии двух и более продуктов позволит полностью утилизировать все, что содержится в органических веществах[147]. Проблема в том, что для использования содержащихся в растительной биомассе углеводов ее нужно расщепить при помощи специальных биокатализаторов, при этом необходимо выделить из клеточной оболочки лигноцеллюлозу и разложить ее на составляющие — содержащийся в древесине лигнин, целлюлозу и гемицеллюлозу. Если лигнин можно переработать в древесные гранулы, то сепарированную смесь сахаров при помощи ферментов преобразуют в химическое сырье. Соответствующее экспериментальное оборудование уже введено в действие. Так, специальное химическое предприятие SudChemie в баварском Штраубинге использует биореактор для производства целлюлозного этанола на основе пшеничной соломы. Из 4500 т соломы в год производится 1000 т этанола[148].
Дефицит земли
Рост конвенциональной биоэкономики имеет пределы, поскольку, как говорится в исследовании Совета по биоэкономике, «доступная биомасса в обозримом будущем станет лимитирующим фактором». Только для того, чтобы покрыть растущую потребность в продуктах питания и кормах, в ближайшее время потребуется значительно повысить урожаи. Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций в 2006 г. прогнозировала, что мировое производство зерновых к 2050 г. должно увеличиться на 70 %, и это в усложняющихся климатических условиях. Подобные подсчеты, составителей которых интересует исключительно рост сельскохозяйственной продукции, упускают, однако, из виду возможность сокращения потерь продовольственных продуктов на пути от поля к потребителю. Также исходят из современных потребительских привычек, прежде всего растущего потребления мяса, что в свою очередь повышает производство кормов.
И все же нет разумных оснований сомневаться в том, что спрос на всевозможные продовольственные товары значительно вырастет. Поэтому объем аграрного сырья в промышленности и энергетике будет во многом зависеть от производительности сельского хозяйства. Ее необходимо повышать на всех ступенях агросистемы — от выведения более урожайных, погодоустойчивых сортов до обработки почв, методов сева, орошения, жатвы, хранения и переработки. В любом случае, если мы хотим постепенно заменить ископаемые ресурсы сельскохозяйственным сырьем, необходимо «повышать производство устойчивой биомассы». Здесь-то и зарыта собака. Многих отрезвила недавняя мода на биобензин, которая показала, что устойчивость агросырья в основном зависит от двух факторов: во-первых, из-за нее не должно понижаться производство продовольственных продуктов, а во-вторых, ее фундаментом должно служить бережное отношение к природе.
Повсюду идет битва за дефицитный ресурс — почву. Пахотные земли нельзя увеличить по желанию. Суша занимает всего 29 % поверхности Земли, и лишь треть ее пригодна для земледелия: остальные две трети покрыты льдами, пустынями, лесами и горами. Климатические и топографические условия, благоприятные для производства продуктов питания, господствуют не более чем на 10 % земной поверхности. Но и эта территория неуклонно сокращается из-за расширения городского пространства, промышленных площадей, транспортной инфраструктуры, зон отдыха и т. д. Статистика, правда, утверждает, что для расширения аграрных угодий имеются значительные резервы, но их освоение связано с рядом трудностей: частично это неплодородные земли, частично их обработка требует больших затрат. В то же самое время человек теряет немало пахотных и пастбищных площадей из-за эрозии, засоления, опустынивания почв. Ввиду растущей потребности в продуктах питания необходимо ускорить рекультивацию «потерянных земель». Многочисленные примеры показывают, что насаждение деревьев и выращивание растений-удобрений, соответствующий тип животноводства и усовершенствованное орошение могут остановить эрозию и опустынивание.
Земельный вопрос имеет и огромное политическое значение. Борьба за пахотные земли идет полным ходом. Новой формой этой борьбы в мире стал захват земель (land grabbing). Этим понятием обозначается покупка или аренда больших посевных площадей в развивающихся странах при помощи частных или подконтрольных государству инвестиций из богатых стран. Согласно данным организации Oxfam, с 2001 г. в Африке, Латинской Америке и Азии таким способом были захвачены земли, равные по площади Западной Европе[149]. Причина появления этой новой формы аграрного колониализма состоит прежде всего в стремлении обеспечить себя урожайными землями для производства продуктов питания и агротоплива. И здесь мы видим серьезный конфликт между глобальной биоэкономикой и производством продуктов питания для собственных нужд. Особенно расширились площади для выращивания энергетических культур — сахарного тростника, кукурузы, пальм, рапса. Около 7 % всех зерновых перерабатывается сегодня в этанол. Но даже вне зависимости от потребности промышленности в новых ресурсах спрос на сельскохозяйственные площади повышается уже в зависимости от потребности растущего мирового населения в продовольствии. Этот эффект будет усиливаться вместе с изменением пищевых привычек. С
