Наука логики. Том I. Объективная логика

ограничение монады необходимо имеет место не в полагающей самое себя или представляющей монаде, а в ее в-себе-бытии, или, иначе говоря, есть абсолютная граница, предопределение, которое положено другим существом. Далее, так как ограниченные существа имеют бытие лишь как соотносящееся с другими ограниченными существам, монада же есть вместе с тем замкнутое в себе абсолютное, то гармония этих ограничений, а именно, соотношение монад друг с другом, имеет место вне их, и равным образом предустановлена другим существом или в себе.

Ясно, что принцип рефлексии в себя, составляющий основное определение монады, устраняет, правда, инобытие и вообще воздействие извне, и изменения монады суть ее собственное полагание, но что, с другой стороны, пассивность, определяемость, через другое превращается лишь в абсолютный предел, в предел в-себе-бытия. Лейбниц приписывает монадам известную завершенность внутри себя, некоторого рода самостоятельность; они суть сотворенные существа. — При ближайшем рассмотрении их ограниченности оказывается, что, согласно даваемому Лейбницем изображению, присущее им проявление самих себя есть тотальность формы. В высшей степени важно то понятие, по которому изменения монады представляются как действия, не имеющие в себе пассивности, как проявления ее самой, и выдвигается, как существенный, принцип рефлексии в себя или индивидуации. Необходимым допущенном является затем допущение конечности, как состоящей в том, что содержание или субстанция оказывается отличной от формы и что, далее, субстанция выступает как ограниченная, форма как бесконечная. Но теперь следовало бы в понятии абсолютной монады выявить не только абсолютное единство формы и содержания, но также и природу рефлексии, заключающуюся в том, что последняя, как соотносящаяся с самой собой отрицательность, отталкивает себя от себя, вследствие чего абсолютная монада есть полагающая и творящая. Правда, в лейбницевской системе мы находим также и тот дальнейший вывод, что бог есть источник существования и сущности монад, т. е. что указанные абсолютные пределы во в-себе-бытии монад суть не в-себе-и-для-себя-сущие, а исчезают в абсолютном. Но в этих определениях выступают лишь обычные представления, которые Лейбниц оставляет без философского развития и не возвышает до уровня спекулятивных понятий. Таким образом, принцип индивидуации не получает своего более глубокого развития; понятия о различении разных конечных монад и об их отношении к их абсолютному не проистекают из самого этого существа или проистекают не абсолютным образом, а принадлежат резонирующей, догматической рефлексии и поэтому недозрели до внутренней связности.

Вторая глава Действительность

Абсолютное есть единство внутреннего и внешнего как первое, в-себе-сущее единство. Развертывание представлялось внешней рефлексией, которая со своей стороны имеет непосредственное как некоторое преднайденное, но вместе с тем есть его движение и соотношение с абсолютным и как таковое приводит это преднайденное обратно в абсолютное и определяет его как голый вид и способ. Но этот вид и способ есть определение самого абсолютного, а именно, его первое тождество или его лишь в-себе-сущее единство. И притом этой рефлексией не только полагается то первое в-себе-бытие, как лишенное сущности определение, но так как она есть отрицательное соотношение с собой, то лишь через нее возникает сказанный модус. Эта рефлексия, как снимающая самое себя в своих определениях, и вообще, как возвращающееся в себя движение, есть впервые истинно абсолютное тождество и вместе с тем она есть процесс определения абсолютного или его модальность. Модус есть поэтому внешность абсолютного, но также лишь как его рефлексия в себя; или, иначе говоря, он есть собственное проявление абсолютного, так что это проявление во вне есть его рефлексия-в-себя и тем самым его в себе-и-для-себя-бытие.

Таким образом, как проявление того обстоятельства, что абсолютное не представляет собою ничего другого и не имеет никакого другого содержания, кроме того, что оно есть проявление себя, абсолютное есть абсолютная форма.

Действительность следует понимать как эту рефлектированную абсолютность. Бытие еще не действительно: оно есть первая непосредственность; его рефлексия есть поэтому становление и переход в другое; или, иначе говоря, его непосредственность не есть в-себе-и-для-себя-бытие. Действительность стоит выше также и существования. Последнее