— Добрый вечер. Могу сказать, что рад снова тебя видеть, столько времени прошло.
Фрэнсис уставился на него.
— Прости, но не могу сказать то же самое, Джордж.
— Если это правда, то мне жаль. Так не должно быть.
— В этом разница между нами. Я сделал свой выбор давным-давно. Предпочитаю жить с чистыми руками.
Лицо Джорджа помрачнело.
— Это просто бессмысленный плевок... Я не вижу никаких причин для твоего кузена...
— Что ж, в таком случае, если причина в этом, то и от меня не ожидай.
Если Джордж и имел серьезные надежды на возобновление отношений, то теперь они исчезли. Джордж отвернулся и столкнулся лицом к лицу с Россом.
На мгновение настала тишина. Кое-кто смотрел в их сторону в ожидании неминуемой стычки. Гости приблизились, чтобы уловить слова, из которых разгорится искра.
Росс посмотрел на Джорджа сверху вниз.
— Добрый вечер, Джордж.
Грозное лицо Джорджа слегка скривилось.
— Что ж, Росс, я предвкушал нашу встречу в этом доме.
— Нам стоит как-нибудь поужинать вместе.
— Жду с нетерпением. Надеюсь, твоя шахта процветает?
— Будет.
— Хотелось бы мне иметь твою уверенность.
— Неужели ты завидуешь даже этому? — спросил Росс.
Джордж вспыхнул и открыл рот, чтобы ответить, но Росс уже ушел. Но теперь эти слова растопили многолетнюю сдержанность. Теперь впервые Росс поступал так, как того желал Джордж. Сдержанность — это добродетель. Стоит лишь выдержать паузу и насладиться триумфом.
Когда Росс и Демельза ехали домой в сопровождении Фрэнсиса и Элизабет на первом участке пути, встала ущербная луна, залив пейзаж блеском, высветив росу на полях и паутину в живых изгородях. Все четверо почти не разговаривали. Элизабет сосредоточилась на сказанном и тревожилась об эффекте своих слов, потому что невозможно предугадать поведение Росса. Фрэнсис засыпал. А Росс погрузился в думы о прошлом и размышления о будущем и видел не пейзаж, а лишь Элизабет, причину всего произошедшего, едущую впереди.
Демельза со своим прирожденным, почти животным чутьем, поняла, что в жизнь Росса вошло нечто новое. Она чувствовала, что причиной тому может быть Элизабет, но не могла и вообразить, что это новое возникло из старой привязанности. «Буду вас ждать, мэм», — сказал капитан МакНил с восхищением во взгляде. Из всех мужчин, с которыми она знакома, Малкольм МакНил был единственным, кто мог состязаться с Россом. «На днях я устрою прием, дорогая», — сказал сэр Хью Бодруган, сжав ее ладонь пальцами.
Как раз перед тем, как они собирались расстаться, Фрэнсис спросил:
— Правда ли, что контрабандисты вернулись из успешного плавания?
— Да, — ответил Росс. — Так я слышал.
— Веркоу со своей шайкой будет не в духе.
— Не сомневаюсь.
— Ходят слухи... Забыл, где я об этом слышал, но люди перешептываются, что ты имеешь отношение к этому делу.
Настала тишина. Демельза чуть натянула поводья, и лошадь дернула головой с недовольным перезвоном.
— Где ты это слышал? — поинтересовался Росс.
— А какая разница? Это было довольно давно. Думаю, это связано с тем мартовским плаванием.
— Разве было когда-нибудь время, чтобы о нас не болтали всякие глупости, Фрэнсис?
Опять повисла тишина.
— Что ж, я рад, что это неправда.
— Рад? Не знал, что ты так беспокоишься о таможенниках.
— Вовсе нет, Росс. Но нынче я беспокоюсь о тебе. И мне не нравится, что поблизости болтается этот доносчик, лазутчик и болтун. Всем известно о его существовании, но никто его не знает. Если его личность раскроется, то его ждет печальный конец. Но пока он вдвойне опасен. Разумеется, на месте мистера Тренкрома, который серьезно вложился в это дело и с куттером внушительных размеров, я бы продолжил, положившись на милость Господа. Ничего не поделаешь. Но на месте обычного сельского сквайра, желающего подзаработать лишний пенни, или шахтера, или кузнеца, ищущего дополнительный приработок, в последнее время я бы держался подальше от этого дела.
