нашел волну побольше. Альена качнуло, он не удержался и снова упал на стул, задев стакан с вином и разлив его.
Бордовая лужа потекла на карту. – Дьявол! – воскликнул Лоет. Бонг пробормотал что-то нелицеприятное на своем языке и, подхватив карту, поспешил к дверям, вынося ее на воздух. Литин виновато смотрел вслед колдуну, затем перевел взгляд на капитана и потупился, чувствуя себя чрезвычайно глупо. Вэйлр уже готовился съязвить, уколов «безупречного» Альена, однако дверь открылась снова, и в каюту вошел Бонг. Не глядя ни на кого, он подошел к сундуку капитана, достал вино, вынул пробку зубами и щедро плеснул на карту с обратной стороны.
– Мое вино! – воскликнул Лоет.
– Наша карта! – опешил Литин.
– За мной, – мотнул головой Бонг и снова вышел из каюты. Переглянувшись, Альен и Вэйлр последовали за горастанцем. Они нашли Бонга на палубе, поднявшего карту навстречу солнечным лучам и ветру, словно сушил ее. А когда двое мужчин приблизились к нему, колдун повернулся к ним.
– Дьявол меня дери через колено, – выдохнул Лоет, глядя, как ветер подсушивает бумагу, и на недавно еще чистом листе преступают строчки.
– Гарпун мне в печень, – хрипло произнес Альен.
– У нас получилось.
– Как хорошо, что ты растяпа, – Вэй взлохматил волосы Литину.
– Это вышло случайно, – буркнул молодой человек, мотнув головой.
– Как под руку толкнули.
– Угу, Бес – паскуда, – кивнул Лоет.
– Давно кровавую жатву не собирал. Ну что там, Бонг?
– Я не знаю этот язык, – покачал головой лекарь. Лоет отнял карту, некоторое время внимательно рассматривал письмена, даже повертел, пытаясь прочесть с разных сторон, но не преуспел, ругнулся и сунул Альену.
– Ты у нас Умник, ты и думай, а мне вредно. Могу попортить идеальное содержимое своей головы лишней ерундой, – усмехнулся капитан. Литин взял в руки карту, рассмотрел и улыбнулся. Он вдруг понял, что Лоет в своей излюбленной манере сделал ему комплимент, давая возможность проявить себя. То, что это шифр, было ясно с первого взгляда, а Альен как-то обмолвился, что его отец с детства увлечен составлением и разгадыванием шифром, и сына пристрастил к своему увлечению. Они много раз оставляли друг другу послания, в которых никто не мог разобраться. Сначала в виде игры, а после обменивались шифрованными письмами по делам своей компании. Лоет, вроде бы не слушавший, о чем разговаривает его дось и молодой человек, оказывается запомнил.
– Я заберу это с собой, – сказал Альен, удаляясь в капитанскую каюту.
– Только не забудь, что тебе сегодня тебе гонять Сопляка, – нарочито громко крикнул капитан, заметив, что дочь уже пару раз на них оглянулась.
– Мне больше нравится прозвище – Стрекоза, – усмехнулся Литин.
– А ты мне больше нравишься за бортом, – фыркнул Вэй. – Но я же держу себя в руках.
Альен остановился и развернулся, глядя с добродушной усмешкой.
– Вэйлр, как с вами уживается ваша жена? – спросил молодой человек.
– Любит без памяти, – тут же ответил капитан.
– А как вы сами с собой уживаетесь? – То же самое, – важно кивнул Вэй и хохотнул, махнув на Альена рукой.
– Займись делом, сынок, быть может ты откроешь нам нечто важное. – Он некоторое время смотрел в след удаляющемуся молодому человеку, затем нашел взглядом раскрасневшуюся Тину, постигающую науку работы на корабле, усмехнулся и проворчал. – Стрекоза…
– А затем вдруг добавил. – Зятек у меня еще тот выдумшик. – Опешил, округлив глаза и шлепнул себя по губам, тут же ринувшись на поиски жертвы, чтобы излить на нее свой яд и отойти от случайно произнесенных слов.
Альен Литин вернулся в каюту Лоета, уселся за стол и полностью погрузился в изучение шифра. Через некоторое время молодой человек заметил, что буквы и цифры и символы начали бледнеть. Поначалу он подумал, что ему кажется из-за того с каким тщание он вглядывался в шифр, но когда одна из строчек стала еле различима, Альен схватился за грифель и бумагу, переписывая послание Ларса Биглоу. Молодому человеку казалось, что он еще никогда так быстро не писал.
Однако, прежде, чем успела исчезнуть последняя строчка на просохшей бумаге и обратная сторона карты стала вновь чистой, Литин успел даже перепроверить то, что переписал.
– Ох…ть, – произнес Альен, но прикусил язык, воровато оглядываясь на дверь, и усмехнулся.
– Похоже, с нашими занятиями с капитаном, я скоро начну браниться не хуже самого капитана. Выпусти зверя, сынок, – передразнил он Лоета и снова усмехнулся. На его плече зашевелился Хон. Паук перебрался на голову, уселся там, и его лапки монотонно задвигались, даруя отдохновение и позволяя расслабиться. Альен прикрыл глаза и блаженно застонал, только сейчас заметив, что у него начало ныть в висках.
– Ты лучший доктор Хон, – сказал молодой человек, сняв с головы паука и усадил на стол.
