делать это из столицы сложно.
– Ну не знаю, – вздохнула женщина, присаживаясь на кресло. – Все-таки Лоет…
– Дорогая, поговорим? – мэтр Литин протянул руку супруге, и они удалились, оставив Альена удивленно взирать им вслед.
То, что между Лоетами и Литинами что-то произошло в далеком прошлом, молодой человек понимал, но что… Ни Вэйлр с Адой, ни отец с матушкой так и не рассказали, сколько он после не пробовал заговаривать об этом с обоими семействами. Отец отмахивался, говоря:
– Что нас может связывать? Это все твои выдумки.
А Вэйлр Лоет постучал Альену пальцем по лбу и осведомился:
– Умник, у тебя там еще осталось место? Так займи его чем-нибудь полезным. Например, придумай, чем занять мою дочь на время своего очередного отъезда, или она с тоски разнесет половину города.
В конце концов, молодой человек махнул рукой, решив, раз прошлое не мешает будущему, то и черт с ним с этим прошлым. Он вполне счастливо прожил эти два года, мотаясь между городами. Тина, когда приходило время прощания, превращалась в мышонка, набившего щеки зерном. Дулась, вредничала, даже обещала сбежать, если он не вернется к оговоренному сроку, но неизменно дожидалась и с радостным визгом бросалась на шею, стоило Альену войти в двери особняка Лоетов, держа в руках два букета: «для прелестной мадам Ады» и для «любимого Чертенка».
– А мне? – вопрошал насмешливо Лоет. – В конце концов, моим ты стал раньше.
– Вот именно, Вэйлр, – отвечал молодой человек, весело поблескивая глазами. – К чему вам цветы, когда у вас весь я?
– Слышала? – оборачивался Вэй к дочери.
– Обойдетесь, папенька, – фыркала дочь, брала Альена за руку и уводила от родителей, не забыв показать отцу язык, и голосом законченной скареды добавить. – Мое сокровище.
– Вот так, мой ангел, – усмехался Лоет, как только дверь закрывалась за молодыми людьми. – Растишь свое сокровище, холишь, лелеешь, а оно обзаводится собственным сокровищем и линяет из сундука.
– Правильно, нечего добром разбрасываться, – деловито отвечала Ада. – Прекрасный юноша.
– Умник – центр вселенной, – ядовито восклицал Вэйлр, ворчливо заканчивая. – Идолопоклонницы.
Матушка Альена все-таки свыклась с тем, что ее невесткой станет дочь первой супруги ее мужа, о которой тот отзывался с неизменным теплом и уважением. Но каждый раз, как только заходил разговор о поездке в Кайтен, у мадам Литин приключалось, то нездоровье, то неотложные дела. И все-таки выбор сына она приняла. Однако сложней всего смириться женщине оказалось с подопечным Альена, которого он привез с собой после долгого исчезновения. Паук Хон вызывал у мадам Литин нервную дрожь, и стоило сыну появиться перед матерью со своими импровизированным эполетом, как Соня находила дела еще более неотложные, чем перед поездкой в Кайтен. Впрочем, самому Хону, кажется, было все равно. Он прекрасно обходился заботой и лаской Альена.
– Твой… питомец пойдет с нами? – спросила мадам Литин, поглядывая на паука, появившегося в гостиной, и теперь деловито поднимавшегося по ноге ее сына.
– Хон не любит оставаться один, – ответил Альен.
– Господин Альен, коляска уже ждет, – Рени, оставшийся рядом со своим хозяином, замер в дверях, почтительно склонив голову.
– Да, идем.
Он подал руку матери, но Соня передернула плечами и воспользовалась помощью мужа.
– Прости, сынок, но у меня мороз по коже от твоего питомца.
– Ничего, матушка, – усмехнулся Альен. – Многие опасаются.
Они вышли на улицу, и молодой человек обернулся, оглядывая особняк с высоким крыльцом и большими стеклянными дверями, молодой сад и удовлетворенно вздохнул. Итог долгого ожидания был уже близок, оставалось потерпеть еще три дня, и он сможет привести сюда свою юную супругу. Альен улыбнулся, вспоминая, с каким восторгом Тина рассматривала свое будущее жилище, с каким энтузиазмом выбирала обивку, гардины, мебель и прочее. В общем-то, Литину оставалось только оформлять заказ и платить деньги, и это его вполне устраивало. Альену даже нравилось, что невеста принимает в постройке дома живое участие, вкладывая в особняк свою душу.
Матушка Альена все-таки свыклась с тем, что ее невесткой станет дочь первой супруги ее мужа, о которой тот отзывался с неизменным теплом и уважением. Но каждый раз, как только заходил разговор о поездке в Кайтен, у мадам Литин приключалось, то нездоровье, то неотложные дела. И все-таки выбор сына она приняла. Однако сложней всего смириться женщине оказалось с подопечным Альена, которого он привез с собой после долгого исчезновения. Паук Хон вызывал у мадам Литин нервную дрожь, и стоило сыну появиться перед матерью со своими импровизированным эполетом, как Соня находила дела еще более неотложные, чем перед поездкой в Кайтен. Впрочем, самому Хону, кажется, было все равно. Он прекрасно обходился заботой и лаской Альена.
– Твой… питомец пойдет с нами? – спросила мадам Литин, поглядывая на паука, появившегося в гостиной, и теперь деловито поднимавшегося по
