разговаривавшего с капитаном, стоявшего рядом с рулевым матросом. Мадемуазель Лоет поспешила к нему, успев услышать:
– Конечно, господин Литин, вы совершенно правы.
– Благодарю вас, капитан Верта, – улыбнулся молодой человек.
Тина встала за его спиной и демонстративно покашляла, но ее наниматель протянул руку в сторону капитана:
– Позволите?
– Безусловно, – ответил тот, протягивая своему пассажиру подзорную трубу.
Альен раскрыл ее, повернулся лицом к Тине, и приставил трубу к глазу, глядя вдаль поверх ее головы. Мадемуазель Лоет помахала руками, привлекая внимание господина Литина, и он тут же повернулся к ней спиной, глядя в противоположную сторону. Однако юное создание не привыкла легко сдаваться, поэтому скользнула вперед, встав перед Альеном, понялась на цыпочки и потянулась вверх, уткнувшись носом в линзу подзорной трубы.
– Всевышний! – вскрикнул Литин, отпрянув. – Капитан Верта, что за дьяволовы дыры на горизонте?
Господин Верта, сохраняя на лице каменное выражение, приблизился к пассажиру, забрал у него из рук подзорную трубу и посмотрел вдаль.
– Должно быть вам почудилось, господин Литин, – заметил он, – горизонт чист.
– Да как же?! – возмутился Альен, снова забрал трубу и целенаправленно ткнул ею Тине в нос. – Вот! Вот они, смотрите сами!
– Действительно… – задумчиво протянул капитан, припадая глазом к окуляру, удерживаемой Альеном трубы. – Дьяволовы дыры. Из них идет пар, даже стекло запотело. Извержение?
– Вполне возможно, – важно кивнул Литин. – Чувствую, приближается взрыв. – Он вновь посмотрел в трубу, склоняясь вслед за Тиной, пытавшейся увернуться. – Быть может, это морское чудовище? Я слышал, в этих водах водится одна особь…
– Довольно! – заорала Тина, вырывая из рук нанимателя подзорную трубу.
– О, – невозмутимо отозвался Альен. – Так вот ты какое, морское чудовище.
– Простите, господин Литин, – произнес капитан Верта, чье лицо сейчас напоминало по цвету свеклу. – Я покину вас ненадолго.
Он спустился на палубу, и уже оттуда до Тины и ее нанимателя донесся врыв хохота, тут же загоготал рулевой, а господин Литин мило улыбнулся. Только мадемуазель Лоет было не до смеха. Она заскрежетала зубами, сжала кулаки и выпалила:
– Сами вы чудовище, хозяин! – и бросилась прочь.
– Ты мне льстишь, Сверчок, – крикнул ей вслед Альен и, наконец, тоже рассмеялся.
Зарычав, девушка потрясла кулаками и стремительно исчезла, бормоча проклятья и посылая работодателя так далеко, что сам он вряд ли бы догадался, что туда может попасть человек. Горя жаждой мщения, Тина направилась в каюту Литина, еще сама не зная, чтобы такого сотворить, чтобы душа ее успокоилась. Это же надо! Нет, вы только подумайте! Чтобы ее… ЕЕ – дочь самого Вэя Лоета, унизили на глазах всей команды! Да как он вообще смел?! Береговая крыса! Хлыщ! Гарпун ему в печень и якорь в холеный зад! Нет, какова наглость! Чтобы так обращаться с девицей…
– Дьявол меня дери, – проворчала Тина, останавливаясь у дверей пассажирской каюты.
Несправедливость собственных возмущений смутила мадемуазель Лоет. Какая, к чертям, девица? Она же юноша, и обращаются с ней соответственно. Хочешь, чтобы перед тобой расшаркивались и выполняли капризы, надевай платье. Но этого-то Тина делать и не собиралась. Меньше всего ей хотелось, чтобы с ней обращались, соответственно ее пола. Все затрещины она сносила спокойно, принимая их, как должное. Как говорил мэтр Мулер, отец Сверчка, парню ум только хорошей оплеухой и можно вложить, чтобы он запомнил – глупость и самоуверенность наказуемы. Вот Тина и воспринимала все, что перепадало ей на борту «Алиани», как часть мужского воспитательного процесса. Захотела быть мужиком – будь им.
Обдумав все это, мадемуазель Лоет пришла к выводу, что мстить – себе вредить. Значит, нужно не лезть в бутылку, напрашиваясь еще больше на неприятности. Нужно дружить с нанимателем. В конце концов, она сама согласилась работать на него, вот и стоит начать отрабатывать хлеб. Подумав еще немного, Тина все-таки вошла в каюту, чтобы найти себе дело.
Вскоре она вытащила на палубу вторую пару туфель и дорожные сапоги господина Литина, ваксу, щетки и принялась за дело, не обращая внимания на подтрунивания команды, уже знавшей обо всем, что произошло со Сверчком.
– Никак через дьяволовы дыры ветер мозги мальцу прочистил, – и еще много чего, в том же духе.
Однако мадемуазель Лоет, отключившись от всех этих шуточек, продолжала чистить сапоги, ожидая, когда ее заметит Альен. Но молодой человек не спешил увидеть стараний своего слуги, он вновь разговаривал с капитаном и его старшим помощником.
– Сверчок, ты сотрешь башмаки хозяина до дыр, – хохотнул Длинный Эйб. – Сапоги ты чистишь уже пятый раз.
Тина сердито посмотрела на него, но остервенело тереть сапог не перестала.
– Боюсь, ты так прощения не получишь, – заметил Колченогий Мартель, останавливаясь рядом с девушкой. – Если ты хотел, чтобы твой хозяин заметил, что ты чистишь его обувь, то он заметил уже давненько. Пора бы уж переходить к другим делам, иначе он не поверит, что ты усвоил урок.
– Чтоб его рогатый забрал, – проворчала Тина, подхватывая обувь Альена Литина и убираясь с палубы.
