— Не отказалась бы. Это так интересно. К тому же там можно было бы совершенствовать язык, — выпалила Елена, вопросительно взглянув на Эди.
— Хорошо, я подумаю. Кстати, какой у вас язык? — спросил Моисеенко, широко улыбнувшись.
— Хороший английский и чуть слабее — немецкий.
— Похвально, деточка, я постараюсь для вас что-нибудь сделать. Если что, дам знать через Эди. Договорились?
— Да, конечно, но только я собираюсь на некоторое время уехать с Эди из Москвы.
— Ничего страшного, с такими данными мы вас на любом этапе сможем включить в состав экскурсоводов павильона, — доброжелательно заметил Моисеенко.
Тем временем официант отточенными движениями расставил на столе блюдца с закусками, разлил в бокалы шампанское и коньяк. Эди, наблюдавший за его действиями, остался доволен, особенно, тем, что тот бутылку коньяка открыл у них на виду.
— Спасибо, я не подведу, — чувственно промолвила Елена.
— Надеюсь, — заключил Моисеенко. — Но теперь предлагаю приступить к ужину и для начала прошу поднять бокалы за нашу встречу. Очень рассчитываю на то, что она принесет нам всем удовлетворение, — сказал он торжественно и, смакуя, отпил из бокала.
Эди так же, не торопясь, сделал небольшой глоток. Елена лишь пригубила и, сморщившись, поставила бокал на место, чем вызвала легкий смех у Моисеенко.
Дальнейший разговор касался спиртных напитков и их качества. В этом вопросе Моисеенко проявил себя прекрасным знатоком, особенно, грузинских вин. После подачи горячих блюд они в очередной раз выпили и закусили, а потом по его предложению сделали небольшой перерыв. Елена, извинившись, спустилась в туалет, а они подошли к перилам, за которыми внизу кипела жизнь вечернего ресторана.
— Эди, хочу воспользоваться тем, что Елена отсутствует, и задать вам пару вопросов, — учтиво произнес Моисеенко и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Скажите, вы в милицию не стали заявлять на Сафинского, узнав, кто он, или еще по каким-то иным соображениям?
— Откровенно говоря, не хотел светиться. Ведь пришлось бы объяснять, чего тут делаю, рассказать, что приехал из Минска… Одним словом, не захотел вновь встречаться с ментами, которые сначала заталкивают в обезьянник, а потом только начинают спрашивать, кто и что. А о Данииле Сафинском услышал от Елены. Спросил про отчество и, получив ответ, понял, что он сын того самого Сафинского.
— Темная история. Надо будет в ней разобраться. Должен же я побеспокоиться о друге моего друга. Да, о Сафинском мне кое-что удалось выяснить. Надо сказать, что он в отличие от своего взбалмошного отпрыска является степенным и уважаемым в московских интеллигентских кругах человеком, который и на самом деле может вам в чем-то помочь. Но с этим предлагаю пока не торопиться. Тем более вам надо возвращаться в Белоруссию. Кстати, билет купили?
— Нет, ждал результатов встречи с Сафинским. К тому же он попросил посодействовать ему в организации ремонта в квартире Александра. Считает, что это будет реальной помощью его дочери.
— Не находите эту просьбу странной?
— Вообще-то нет, если учесть их дружеские отношения. Я в его положении, например, помог бы ей деньгами. Вот вы сумели ненавязчиво склонить ее к поездке в Болгарию. Это тоже прекрасная забота о дочери своего приятеля.
— А вы были у нее?
— Да, дважды.
— Ну и как?
— Хорошая квартира.
— Я имею в виду, как она к вам относится, — уточнил Моисеенко.
— А-а. Не чурается. Видит во мне друга отца. Доверяет.
— В таком случае уговорите ее на ремонт, пусть этот жлоб тоже раскошелится.
— Узнав о затее его сына, я не захотел иметь с ним вообще никаких отношений, — с легкой грустью сказал Эди.
— Не думаю, что он знает о проделках своего недоросля. Предоставьте мне с этим разбираться. Уверяю вас, в итоге будете в выигрыше. А с ремонтом все-таки помогите, смотрю, вам это под силу, ведь Леночка глаз с вас не сводит.
— Хорошо, постараюсь, если это так важно.
— Наверно, важно, иначе зачем бы настаивал Сафинский. Может, он обещал это ее отцу?
— Хорошо, тогда воспользуюсь этим «может, он обещал», чтобы помочь ей неурочный марафет в квартире навести.
— А что, хорошая задумка, — осклабился Моисеенко. — Позже можно будет найти ей и занятие посолиднее. Не оставлять же на произвол судьбы дочурку друга. И вообще, не годится одинокой красивой девушке мотаться между студенческой аудиторией и квартирой. Ненароком могут и обидеть ловкие ребята.
— Вы правы, она действительно не защищена, — согласился Эди.
