Покаяние «Иуды»

голове вопрос, мол, неужто она что-то почувствовала или он сам допустил какую-нибудь оплошность. Ведь влюбленная женщина может разглядеть в предмете своего обожания порой то, чего он сам и не подозревает.

— Папин друг, мне хочется, чтобы этот лирик продекламировал для нас с Ритой какой-нибудь стих, — все так же приглушенно промолвила Елена.

— Стих будет завтра, сейчас надо отдыхать, к тому же Маргарита уже спит, — взмолился Эди.

— Я не сплю, — донесся ее голос.

— Эди, думаю, вам не отвертеться от наших дам, лучше соглашайтесь, — хихикнул Илхам.

— О том и речь, мой дорогой папин друг, — пропела Елена, легко постучав о дно полки, на которой он лежал.

— Хорошо, попробую, но только одно, а потом спать, — согласился Эди и, сделав паузу, будто размышляя над тем, какой стих процитировать, начал с выражением декламировать:

Глаза небесной синевы,
Волос золотые побеги,
Какие тебе снятся сны,
Моя несравненная леди?

Может, раскаты грома,
Молний блеск в ночи
Или подобие стона
Метущейся тоски.

Может, глаза другие,
Непохожие на твои,
Минареты, купола резные
В чернильных отблесках луны.

Может, багряные зори,
Золотые лучи в окне,
Или неугомонные птицы,
Радующиеся весне?

А может, совсем иное.
Ты просто спишь, как дитя,
И лишь небо голубое
Тебе снится без конца!

Глаза небесной синевы,
Волос золотые побеги,
Руками — крылами любви
Обвей другу шею, о леди!

Как только Эди умолк, Елена с волнением в голосе промолвила:

— Эди, мне очень понравилось, я раньше не слышала такое. Скажите, кому автор посвятил эти замечательные слова?