По его просьбе акушерка пришла в бокс, где лежало тело Сати, а вместе с ней пришли Айзек, Эвридика, Томас, Мэгги и Зои. Предложение Ойтуша было невероятным, но проверить все же стоило.
Однако спустя десять минут работы с телом, Шайло вынесла неутешительный вердикт.
— Мне очень жаль, Ойтуш, — бритоголовая девушка сочувствующе покачала головой — должно быть, приносить подобные вести было для нее привычным делом.
Эвридика тут же заняла позицию человека, готового оказать экстренную психологическую помощь, но Шайло продолжила:
— Я могу заставить душу Сати вернуться, насильно привязать ее к новому телу, — сказала акушерка. — Вот только это будет не совсем гуманно.
Еще несколько часов назад Ойтуш был согласен на все, но сейчас, после таких слов…
— Нет, я никогда не заставлю тебя сделать это, — произнес он.
Атли удовлетворенно кивнула: в этот момент Ойтуш перестал быть для нее неизлечимым психбольным. Он признал смерть Сати, а значит, отпустил ее.
— Но у меня есть и другая новость, — добавила Шайло совсем иным тоном. — Душа вашей дочери все еще здесь. Она растеряна и не знает что делать. Если бы у нас было тело ребенка…
— Что? — на лице Ойтуша вновь появилась жизнь. — Ты сказала, дочери?
— Ты уверена, Шайло? — засомневалась Эвридика. — Сати говорила, что это мальчик…
Казалось, известие о девочке было не менее шокирующим, нежели сама возможность трансплантации ее души.
— Я определенно чувствую существо женского пола, — твердо сказала Шайло.
— Я могу подтвердить, — заметила Атли. — Во время УЗИ я пыталась сказать об этом Сати, но она была уверена, что ждет мальчика. Я не стала ее переубеждать.
Шайло взглянула на Ойтуша.
— Если для тебя это проблема…
Но тот боялся поверить в то, что слышал. Дочь, его дочь можно было спасти!
— Шайло, умоляю, если ты сможешь вернуть ее, пожалуйста, сделай это, — казалось сейчас Ойтуш упадет на колени к ее ногам.
— Как я уже сказала, для души нужно тело… — Шайло была бы рада помочь, но кое-какие обстоятельства зависели не от нее.
— Серафина, — вдруг сказала Мэгги. — Та дочка сваами, Сати рассказывала о ней… Она в коме уже долгое время.
По лицу акушерки было понятно, что она уже рассматривала этот вариант, как возможный.
— Официально у Серафины есть мать, — заметила она.
— Но может быть можно что-то сделать? — вмешалась Эвридика. — Поговорить с ней, убедить. Мало шансов, что Серафина поправится…
В этот момент Ойтушу стало очень стыдно за то, что он готов был принести Эвридику в жертву.
— Я попробую, — наконец сказала Шайло.
Неизвестность действовала на Ойтуша словно зубная боль. Ситуация не зависела от него, а упиваться надеждой, чтобы потом получить жесткое разочарование… упиваться ею было прекрасно.
***
Мэгги собирала вещи. Теперь, когда все кончилось, когда без Сати подземка стала совсем холодной, она чувствовала себя здесь еще более чужой.
— Куда-то собираешься? — не спросил, скорее, констатировал очевидный факт Томас.
— Мог бы не спрашивать, — Мэгги украдкой вытерла слезы.
Признаться, она понятия не имела куда идти. Прато-Гаммы, ее дома и ее карьеры больше не существовало, как наверняка и прежней жизни для всех представителей Второго класса. Сейчас Мэгги как никогда могла пойти на все четыре стороны и делать то, что захочет.
— У меня идея, — сказал Томас. — Идем вместе.
— Куда? — Мэгги усмехнулась, не взглянув на него.
— Неважно, главное, что вдвоем, — впервые со смерти Сати Томас Кэлвин-Смит улыбнулся искренне. — Один раз я дал тебе уйти. Больше я этого
