людей», которые пройдут через жизнь и художественные произведения не только Франции, но Англии и России. Тема одиночества, неприкаянности, бессмысленной траты сил станет основной в романах А. де Мюссе. В основе всех этих произведений лежит мысль о свободе личности.
Неприятие современного общества и стремление к свободе рождает интерес к жизни природы и дикарей: события в «Атале» разворачиваются на Американском континенте среди индейцев; Рене, не найдя приюта на родине, тоже отправляется в Америку. Тема природы властно входит в произведения; она, как любовь и одиночество, одна из характернейших для Романтизма, имеет во Франции свою традицию, восходящую к Руссо. Здесь важную роль сыграло знакомство французов с идеями немецких романтиков. Изображение диких племен рождает еще одну общеромантическую черту – стремление передать особенности жизни и быта: местный колорит. Для романтика местный колорит был способом противопоставить серую обыденность экзотике дальних стран и народов.
В литературе появляются исторический роман и драма. Это «Сен Map» А. де Виньи, «Собор Парижской Богоматери», «Отверженные», «Человек, который смеется», «Девяносто третий год» В. Гюго. Возникает историческая драма Гюго, Мюссе и раннего А. Дюма-отца. Романтический историзм Франции специфичен. Строгое следование истории не присуще французским историческим жанрам: главное внимание писатели обращали на нравственный смысл происходящего. Духовная жизнь человека в переломные моменты развития культуры стала более значимой, чем факты истории государства.
Исторические жанры развиваются под влиянием сочинений В. Скотта, но французские писатели, в отличие от английского романиста, порой вводят в число главных действующих лиц подлинных исторических деятелей. В названных произведениях темы любви, ненависти, мести, необыкновенных приключений, сражений, буйства толпы соединяются с подвигами во имя чести личности и свободы государства. Драматизм и контраст присущи всем видам искусства.
Историческая тема в стране, недавно пережившей революцию, порождает интерес к теме народа и его роли в истории. Особое значение в историческом романе приобретает местный колорит.
В живописи французского Романтизма наиболее известен Э. Делакруа. Часто он обращался к батальной теме: «Битва при Нанси» (1828–1830) и «Битва при Тайбуре» (1834). Художника привлекали сильные красивые животные, в которых он видел воплощение стихии свободы: «Марокканец, седлающий коня» (1854), «Арабские лошади, дерущиеся в конюшне», «Львиная охота в Марокко» (1854). Любимые живописцем контрасты синих, красных, желтых и белых тонов придавали его произведениям особую яркость и праздничность. Делакруа был увлечен произведениями Еврипида, Данте, Шекспира (Шекспир на втором этапе воспринимается уже как глубочайший знаток психологии и философ), Байрона, Скотта; часто он создавал картины, в которых воспроизводил наиболее драматичные моменты из их произведений.
Пейзажная живопись во французском Романтизме стала развиваться практически только после появления в 1824 г. на выставке в Париже картины англичанина Констебля. Первооткрывателем французского романтического пейзажа стал П. Гюэ (1803–1869), который в 1824 г. создал полотно «Буря», где изобразил разбушевавшуюся стихию. Его картины полны таинственности, передают настроение, он изображает стихийные бедствия. Французский пейзаж до романтиков был статичен, художники стремились предельно точно выписывать каждую его деталь, он служил чаще всего фоном для воспроизводимого сюжета; пейзаж романтический передает бурное движение («Облака» (1849) Э. Делакруа).
Психологизм в живописи Франции связан с портретом в творчестве Т. Жерико (портрет Делакруа), Э. Делакруа (автопортрет) и особенно А. Л. Жироде (1767–1824). Его портрет писателя Шатобриана, изображенного среди римских развалин (1811), принадлежит к числу шедевров. Развалины, среди которых помещен писатель, могут быть восприняты как разрушенные стены одного из замков Франции, что символизирует трагическое положение человека после революции.
Своеобразным символом романтической живописи и вообще романтического искусства стало большое полотно Теодора Жерико «Плот «Медузы»« (1819 г.), созданное на основе реальных трагических событий (см. приложение). Летом 1816 года фрегат «Медуза» отправился в составе экспедиции в Сенегал и сел на мель у берегов Западной Африки. Сто пятьдесят пассажиров и членов экипажа высадились на плот и несколько шлюпок, которые заняли лица привилегированного положения: губернатор Сенегала, капитан корабля и др. Планировалось, что шлюпки возьмут плот на буксир, но они достаточно быстро его оставили, и в течение двенадцати дней практически неуправляемый плот носился по волнам.
Только на тринадцатый день обезумевшие от жажды, голода и отчаяния уцелевшие люди были подобраны случайно проходившим мимо судном. Выживших на плоту осталось пятнадцать человек, из них пятеро вскоре умерли. Среди оставшихся в живых пассажиров были судовой врач Савиньи и инженер Корреар, которые описали это страшное приключение в книге, опубликованной в 1817 году. Она взволновала общественность и рассказом о самой трагедии на плоту, и открытием неприглядных фактов, ставших причиной гибели людей: командовал фрегатом неопытный капитан, назначенный по протекции правительства; судно не было хорошо подготовлено для серьезного плавания; шлюпки бросили плот в открытом море.
Художника потрясла эта история. Он встречался с выжившими пассажирами, прочел книгу Савиньи и Корреара. Некоторые пассажиры плота позировали ему для картины. По заказу Жерико специально была изготовлена модель плота (ее сделал плотник «Медузы»), художник специально писал в Гавре морские этюды. Стремясь непосредственно приблизиться к ощущению трагедии, Т. Жерико писал в госпитале умирающих, трупы и даже части расчлененных тел. Правда, в картине он не стал использовать эти страшные этюды, так как основное стремление живописца заключалось в том, чтобы изобразить мужество и стойкость человека в борьбе со стихией и отчаянием.
Его полотно имеет площадь 35 квадратных метров. Картина стала восприниматься как изображение судеб самой Франции после краха империи
