Ну да. Врала она, что не сможет с тем от кого с души воротит. Еще как может. Причем заглядывая в глаза полюбовнику с самым искренним восхищением и с придыханием закатывая глазки. Мужчины, они ведь как дети, верят всему. И уж тем более в собственную исключительность. А иначе с чего бы со столь завидным постоянством попадаются в старую как мир, так называемую медовую ловушку.
— Где тебя носит? — Обозлился повар, как только девушка появилась на кухне.
— Так, сам же на рынок посылал.
— Ну и чего ты так долго ходишь?
— Да не долго я. Только туда и обратно.
— Мне лучше знать, — строго припечатал повар, стрельнув взглядом в троих помощников, тут же поспешивших отвести взор.
— Простите, пан Ожешко, — тут же кротко ответила девушка.
— Мы сегодня к ужину ожидаем короля. Так что, поворачивайся.
— И что я должна делать? — С готовностью поинтересовалась Алеся.
— Для начала отдай корзинку этому бездельнику, — ткнул он в одного из своих помощников, — и иди за мной. Поможешь в погребе.
Впрочем, впереди пришлось идти ей, освещая путь фонарем с горящей свечой. Спустилась на два пролета вниз открыла массивную дубовую дверь, и оказалась в прохладном помещении. В нос тут же ударили самые различные запахи. Чего тут только не было.
По правую руку стеллажи, наполненные различными нескоропортящимися припасами. Слева стояло множество бочек с солониной, квашеной капустой, огурцами и многим другим. С потолочных балок свисали круги колбас, копчености, косы лука и чеснока, душистые травы и специи. Словом, много чего и у всего есть свой запах.
Едва только дверь за ней захлопнулась, как ее тут же нагнал повар, а его жадные толстые руки зашарили по юбке, спешно задирая подол. Ничего удивительного. За время общения со своим любовником она уже успела его изучить. Его недовольство и раздраженность объяснялись переполнявшим желанием. А оно в свою очередь особо проявлялось в дни, когда дворец посещал король. Уж больно привередлив был Август Сильный, и попадать ему под горячую руку совершенно не хотелось. Вот и успокаивал себя Ожешко таким немудреным способом.
Алеся едва успела пристроить фонарь на стеллаже, когда тот навалился на нее сзади, шумно и со всхлипом вздохнув. Пока же он справлял свою нужду, она мысленно ухмыльнулась от предчувствия того, что вскорости отделается от этого борова. Просто не будет смысла оставаться здесь. Потому как сама княгиня, без короля ничего не значила.
В укромном тайничке у девушки припасено зелье, которое надлежит влить в вино, что подадут княгине и королю. Несколько дней и отрава сделает свое дело. При этом, у всех сложится впечатление, что сердце короля попросту не выдержало. Княгиня же будет чувствовать себя нормально. Нужно лишь позаботиться, чтобы она в течении суток выпила противоядие. Что в общем-то устроить не сложно, подмешав снадобье в любое питье.
Николай подошел к окошку прорезанному в стенке шатра и забранному крест накрест парусиновой же лентой. Идея которую подсмотрели у Карпова. Раньше-то стенки были глухими. Хочешь взглянуть, что творится на улице, выйди наружу. С другой стороны оно и во внутрь не больно-то заглянет какой посторонний. Но на тот случай снаружи есть клапан. Есть желание прикрой и получишь глухую стену.
Н-да. Много нового проистекает от этого странного полюбовника сначала тетки, а теперь уж и его сестры. Царь не поленился, откопал старые записи, что они вместе с Иваном делали думая над тем, как обустроить налоговую систему Русского царства. Благо имел прижимистый характер и привычку хранить все. Вот и записи те сыскал.
Посидел. Подумал. Посоветовался с де Вержи, благо тот уж не просто друг, но и родня получается. Как ни крути, а у Николая от этого француза имеются двоюродные сестра и брат. Пусть они и не имели прав на престол, от того не переставали быть родней.
Так вот, поначалу все было плохо. Как и предполагал Карпов перво-наперво приключились убытки. Только, тогда он предлагал компенсировать их за счет золотых приисков. Теперь же, то золото уже учитывалось казной по расходам, а потому случился серьезный дефицит. Не смотри, что новых мануфактур под сотню открыли. Да еще и на фоне войны с турками.
Но вот пришло очередное послание от тетки, на которую по сути он и оставил московский престол, пока сам воевал султана. К сожалению прибыли пока не случилось и расходы превосходили доходы. Но как уверяла тетка, причина тут только в войне с турками. Будь время мирное, то сразу же появился и излишек.
К сожалению торговля в Русском море с началом войны практически умерла, прибрежные поселения казачками пограблены уж не по разу. Так что, на доходы с этой стороны сегодня рассчитывать не приходилось.
— «Государь, Московская медицинская академия во всем цивилизованном мире почитается как образчик научной мысли. Наши воспитанники служат при дворах королей иноземных держав имея славу великую. Ты же желаешь пригласить на нашу кафедру простого лекаря, а буде он откажется, то слать к нему учеников, а случится, так и не глядючи на заслуги прошлые. Совет академии считает то ошибкой. Пригласить Лекаря Рудакова к нам для дебатов и защиты его научных изысканий, то дело иное. Но огульно, по одним только слухам и домыслам вручать ему кафедру и переворачивать прошлые учения без должного обоснования, недопустимо…»
