три вида цивилизаций, которые сменяют друг друга в зависимости от доминирования тех или иных форм коммуникации:
•
•
•
Таким образом, исторический процесс в представлении Маклюэна – это петля, когда культура движется от устной культуры к письменной, а затем возвращается назад, к устной, характерной для электронных коммуникаций. В этом смысле интересна метафора «глобальной деревни», которую использует Маклюэн в книге «Война и мир в глобальной деревне».[309] Книга эта о том, как война во Вьетнаме, благодаря телевидению, входит в каждый американский дом и становится явлением, воспринимаемым американцами как очень близкое. Электронные коммуникации превращают мир в глобальную деревню не только потому, что, как и в деревне, события, даже очень далекие, воспринимаются как происходящие рядом. Деревня в понимании Маклюэна скорее метафора устной культуры: информация циркулирует преимущественно как устные сообщения, она более образная, целостная и т. д. С этой точки зрения современное глобальное телевидение, по Маклюэну, формирует «новую оральность».
Взгляд Маклюэна на общество медиацентричен. С его точки зрения, в современной цивилизации не столь важно содержание сообщения, сколько средство передачи этого сообщения, то есть форма. Канадский ученый пишет, что средство есть сообщение или медиа есть сообщение
Исходя из степени активности медиапользователя, Маклюэн классифицирует медиа, разделяя их на две группы: «горячие» и «холодные». К горячим Маклюэн относит те медиа, которые предполагают минимальное ассоциативное вмешательство индивида в процессе их потребления. За этими медиа не нужно додумывать, они более активны с точки зрения навязывания суждений, информации, объяснения. Все это предполагает, что такие медиа самодостаточны. К таковым Маклюэн относит радио, газеты, книги. Холодными являются медиа, которые предполагают активность потребителя информации в процессе ее получения. Поскольку такие медиа (в первую очередь телевидение) предполагают работу ассоциативного мышления, потребитель не может остаться в стороне от их медиапотребления и вынужден принимать активное участие в конструировании смысла таких сообщений.
Важно понимать, что по данной модели Маклюэн классифицировал все виды медиа в широком смысле слова. Например, у него есть любопытный пассаж о том, что в советское время в России поощрялся танец чарльстон, потому что является «горячим» медиа и не требует свободы в процессе повторения движений, однако преследовался твист, который является «холодным» и требует больше вложений от самого танцора. Маклюэн расценивал твист как танец, символизирующий большую свободу, именно поэтому, с его точки зрения, данный танец в СССР не поощрялся.
Идеи Маклюэна и Инниса оказались чрезвычайно популярными среди футурологов, философов и тех мыслителей, которые писали о трансформации коммуникативной среды и роли коммуникаций в современном мире.
§ 2. Информационное общество как социально-философская парадигма
Первой работой о том, как на основе новых технологий и циркулирующей информации построить более справедливое общество, по праву можно считать работу американского математика, основателя кибернетики Норберта Винера (1894–1964) «Кибернетика, или Управление и связь в животном и машине» (1948).[311] На самом деле перевод на русский язык советского времени не очень точно отражает название книги, где используется понятие
Идея, согласно которой информация становится центральной ценностью современного общества, является одной из самых популярных во второй половине XX в. Важно понимать, что для нас принципиальным в этом случае является признание информации главным процессом и ценностью в общественных отношениях. Если в общественных науках установился определенный консенсус относительно типологии развития более ранних обществ (традиционное и индустриальное), то по поводу современных обществ такого согласия не сложилось. В результате кто-то стал использовать понятие