Тем временем улицы, по которым они проезжали, становились всё шире, а народу на них всё больше, причём больше становилось не только пешеходов, но и всадников, да и количество различных карет и повозок также увеличилось — было видно, что путники приближались к центру города. Ещё несколько поворотов, и они выехали на большую, идеально круглую площадь, окаймлённую со всех сторон роскошными, богато украшенными домами, с фонтаном в самом центре, окружённом цветниками и ухоженными деревьями — Лита решила показать своим спутникам центральную площадь столицы. Абиша, похоже, впечатлилась — вон как по сторонам глазами стреляет, интересуется. Да и по выражению её лица видно, что на языке у неё уже крутится множество вопросов, и то, что они ещё не посыпались из неё, как из рога изобилия, свидетельствует лишь о её выдержке. Один же, в отличие от Абиши, к богатству центральной площади столицы отнёсся предельно равнодушно, как будто подобное зрелище для него было обыденным. Возможно, так оно и есть…
Впрочем, ещё раз взглянув на своего спутника, Лита отметила, что есть всё же вещи, способные пробить броню его бесстрастности — потерявший равнодушие взгляд Одина был устремлён к центру площади, как будто происходящее на ней событие сильно его заинтересовало. Проследив, куда был направлен его взгляд, девушка едва не издала вздох разочарования — молодой человек заинтересовался не красивыми цветниками, окружающими фонтан, не тугими струями воды, бившими из бронзовых труб, размещённых по краям наполненной водой чаши, искрящимися и переливающимися под ярким летним солнцем, не аккуратной небольшой рощицей из нескольких десятков деревьев, отгораживающей цветники с фонтаном от окружающих площадь домов, а маленькой, лет двенадцати-тринадцати девочкой, скорее даже девушкой-подростком, безуспешно пытающейся залезть на одно из деревьев. Дерево было уже достаточно старое и очень высокое, и самые нижние ветви его находились столь высоко, что девочка, даже подпрыгнув, не смогла бы до них достать. Следует признать — не смог бы до них достать и взрослый человек, если, конечно же, он не умел летать. Но девочка не оставляла попыток взобраться, карабкаясь по покрытому узловатыми рубцами коры стволу и, едва не добравшись до нижних веток, в очередной раз срывалась и падала на землю, в кровь обдирая ладони и коленки. Короткое нарядное платьице девочки уже было измазано пятнами грязи, древесного сока и крови, длинные золотисто-льняные локоны были измазаны, запутаны и полны древесных листьев и щепок, на лице застыло угрюмо-сосредоточенное выражение решимости идти до конца, и, закусив от напряжения губу, девочка начала очередную попытку восхождения.
Один, видимо, уже заранее догадавшись, чем закончится очередная попытка девочки, направил свою лошадь к дереву, выбранному странным подростком в качестве тренажёра по лазанью, и, дождавшись, пока девочка залезет достаточно высоко, подъехал к дереву вплотную, встав возле ствола строго под карабкавшейся вверх тощей нескладной фигуркой, замерев в неподвижности.
Долго ждать мужчине не пришлось — очередная попытка девочки залезть на дерево традиционно окончилась неудачей, её нога соскользнула с выступа древесной коры и, коротко вскрикнув, девочка сорвалась и, безуспешно пытаясь остановить падение, цепляясь руками с ободранными в кровь пальцами за ствол, упала строго в подставленные руки Одина.
Перехватив поудобнее замершее с зажмуренными глазами маленькое детское тельце, Один, ухмыльнувшись, спросил:
— И что забыло столь очаровательное юное создание на этом дереве? Не просветите меня, уважаемая лэри?
Девочка, по-видимому, осознав, что очередное падение у неё вышло не столь травматичным, как предыдущие, осторожно открыла свои огромные, обрамлённые длинными пушистыми ресницами зелёные глаза, оценивая точку своего приземления, и, определив, что находиться в чьих-то сильных руках всяко приятнее, чем на голой земле, звонким голосом сообщила:
— Там, на дереве, находится мой котёнок. Он ещё молодой и глупый. Убежал от меня, погнавшись за птичкой. На дерево залез, а слезть боится. Теперь он сидит там на самом верху, и ему страшно. Вы слышите?
Как будто в ответ на слова девочки откуда-то из кроны дерева, с самого её верха, донеслось жалобное мяуканье. Один, улыбнувшись, спросил:
— А позвать его ты не пробовала?
— Пробовала! Он говорит, что боится — ветка под ним очень тонкая и всё время качается!
Лита недоверчиво хмыкнула — чего только не придумают маленькие дети, даже с котами пытаются разговаривать… Впрочем, Один скептицизма Литы не разделял, видимо, восприняв рассказ подростка предельно серьёзно. Устремив взгляд вверх, как будто действительно разглядев в ворохе листвы маленького кота, он сказал:
— Действительно, кот ещё молодой и глупый, а ветка тонкая. Не рассчитал своих сил, залез слишком высоко, а котам спускаться вниз значительно тяжелее, чем подниматься вверх.
Девочка, уже догадавшись, что нашла благодарного слушателя, осмелела и попросила:
— Лэр, а вы не поможете мне снять моего котёнка с дерева? Сам он сделать этого не сможет, а если упадёт — то разобьётся. А если я потеряю котёнка, то другого мне дядя не подарит. Да и не нужен мне другой, я этого люблю!
— Хорошо, малышка, я попытаюсь. Кстати, зови меня Одином. Сейчас я поговорю с твоим котиком, и вместе мы попытаемся слезть с этого дерева. А пока я разговариваю с ним, ты не расскажешь мне, как тебя зовут и откуда ты здесь взялась совершенно одна?
— Меня зовут лэри Таня, лэр Один, и я вовсе не одна, а вместе со своим котиком. Он у меня проказник и часто убегает из дома. Просто раньше он не убегал дальше нашего сада, а сегодня мне удалось сбежать от нянек и пробраться на городскую площадь. Теперь о происшествии наверняка доложат моему дяде, и он меня накажет, а котика… Котика может и забрать — ведь я же не была послушной девочкой…
