С тех пор я стал считать его человеком очень тонкого вкуса.
В ответ на слова о том, что-де неприятно смотреть на многотомное произведение, если оно не подобрано в одинаковых переплётах, Кою-Содзу сказал:
– Стремление всенепременно подбирать предметы воедино есть занятие невежд. Гораздо лучше, если они разрозненны.
Эта мысль кажется мне великолепной. Вообще, что ни возьми, собирать части в единое целое нехорошо. Интересно, когда что-либо незаконченное так и оставлено, – это вызывает ощущение, будто жизнь течёт долго и спокойно.
Один человек сказал как-то:
– Даже при строительстве императорского дворца одно место специально оставляли недостроенным. Во внутренних и внешних сочинениях, написанных древними мудрецами, тоже очень много недостающих глав и разделов.
Вор, ставший учеником
Однажды вечером, когда Ситиро Кодзюн читал сутры, вошёл вор с острым мечом и стал требовать или деньги, или жизнь. Ситиро сказал ему:
– Не мешай мне, можешь взять немного денег в этом ящике.
И он продолжил своё чтение. Через некоторое время он остановился и сказал:
– Не забирай всё. Мне нужно немного денег, чтобы заплатить завтра налоги.
Незваный гость забрал большую часть денег и собрался уходить.
– Когда тебе делают подарок, надо благодарить, – добавил Ситиро.
Человек поблагодарил и ушёл. Через несколько дней его поймали, и, среди других, он сознался в преступлении против Ситиро. Когда Ситиро позвали как свидетеля, он сказал:
– Этот человек не вор, по крайней мере, в отношении меня. Я дал ему денег, и он поблагодарил меня за них.
После того как закончился тюремный срок, человек пришёл к Ситиро и стал его учеником.
Кирпич никогда не станет зеркалом
Один ученик Бокудзю медитировал в течение нескольких лет. Когда он приходил к Мастеру, тот отправлял его назад со словами: «Всё это чепуха! Возвращайся и медитируй снова». Однажды Бокудзю пришёл сам к нему домой. Тот сидел в позе лотоса. Бокудзю растолкал его и сказал:
– Что ты сидишь как истукан? Нам не нужны каменные изваяния, мы их имеем в большом количестве в храме! Просто сидя, подобно статуе, ты не достигнешь состояния медитации. Посредством успокоения тела твой разум не исчезнет, так как именно с помощью разума ты успокаиваешь своё тело. Всё то, что сделано разумом, будет укреплять только разум.
Прошёл год. Учитель пришёл снова. Ученик сидел почти в состоянии эйфории, с закрытыми глазами, наслаждаясь утренним ветерком и солнцем.
Бокудзю взял кирпич и начал тереть его о камень, находящийся перед учеником. Ученик открыл глаза и с удивлением начал наблюдать за Мастером. Бокудзю сосредоточенно продолжал тереть кирпич о каменную плиту. Наконец ученик не выдержал и закричал:
– Что вы делаете? Вы хотите свести меня с ума?
Бокудзю спокойно ответил:
– Я намереваюсь сделать из этого кирпича зеркало! Если тереть его достаточно долго, то, я думаю, он станет зеркалом.
Ученик засмеялся и сказал:
– Но это невозможно! Сколько его ни тереть, кирпич останется кирпичом.
Учитель сказал:
– Твой ответ свидетельствует о некотором разуме! Тогда что ты делаешь? В течение нескольких лет ты стараешься извлечь медитацию из разума, – это подобно попытке сделать зеркало из кирпича.
И Бокудзю бросил кирпич в пруд, который находился рядом с деревом, под которым сидел ученик. Кирпич произвёл всплеск. Этого звука было достаточно, чтобы произошло чудо. Что-то пробудилось в ученике. Сон был нарушен, мечта развеяна, он ожил! Впервые он вкусил что-то от медитации.
Сухие листья
Новый императорский сад готовили к открытию три года. Наконец, все работы были завершены, и император пригласил всю знать полюбоваться красотой сада.
Все были в восторге и рассыпались в комплиментах. Но императора интересовало мнение Мастера Лин-чи, который считался непревзойдённым знатоком этого вида искусства. Когда император обратился к Лин-чи, все присутствующие обернулись, и воцарилась тишина. Лин-чи ответил:
– Странно, но я не вижу ни одного сухого листа. Как жизнь может существовать без смерти? Из-за того что здесь нет сухих листьев, сад мёртв. Я думаю, что сегодня утром его очень тщательно подметали. Прикажите принести немного сухих листьев.
Когда листья принесли и разбросали, ветер начал играть ними. Шорох листьев – и сад ожил!
Мастер сказал: