В дальнейшем, преодолевая все трудности, и понимая необходимость исполнения духовной музыки для сохранения исполнительского уровня капеллы, М. Г. Климов неоднократно обращается в Наркомпрос с просьбой разрешить исполнение «церковно-религиозной» музыки прошлых веков. В сезоне 1917/18 гг., наряду с сохранением исполнявшейся ранее программы «Духовная музыка России XVI–XIX веков», он готовит две новые-«Русская народная песня» и «Литургия» Чайковского». В сезоне 1919/20 гг. Капелла имела в своём репертуаре древнерусские распевы и духовную музыку партесного столетия (сочинения Титова, Бавыкина, Редрикова и др.), «Литургию» Черепнина28.
После произошедшей в 1922 г. реорганизация Капеллы, несмотря на все преграды, включение духовной музыки в её концертные программы продолжалось. Например, в 1923 г. была осуществлена премьера «Всенощного бдения» Рахманинова, исполнялась «Литургия» Чайковского. Вплоть до 1935 г-последнего года работы М. Г. Климова в Капелле-духовная музыка Чайковского и Рахманинова сохранялась в репертуаре. Вместе с тем, были и сезоны (например, 1925/26 г.), когда хормейстеру под давлением вышестоящих организаций (в частности, Главреперткома) приходилось исключать их из программы. Но затем вновь усилиями дирижёра их исполнение возобновлялось. Убедительная мотивация М. Г. Климова заключалась в следующем: «… Капелла как академическое учреждение, изучающее и пропагандирующее мировую вокальную литературу, не может пройти мимо классических образцов музыкального искусства, художественная ценность которых стала бесспорной, а следовательно, вынуждена включать в круг своей работы и церковно- религиозную музыку прошлых веков, в силу исторических условий вообще носившую религиозный характер» [8, с. 44–45].
Знаменательно, что в зарубежной гастрольной поездке Капеллы, состоявшейся в 1928 г., хор представлял две программы: «Песни народов СССР» и «Всенощную» Рахманинова. Последняя исполнялась в семи городах – Риге, Берлине, Гамбурге, Кёльне, Флоренции, Риме, Милане. Успех сопутствовал на всём протяжении гастролей. Вместе с тем, трудности поджидали дирижера на каждом шагу – постоянно он вынужден был искать дипломатические ходы перед «власть имущими», защищая традиции русского хорового исполнительства и необходимость их развития на фундаменте опыта прошлых достижений. Несмотря на то, что одна из функций бывшей Придворно-певческой капеллы – церковно-певческая – была ликвидирована, и «новое время» потребовало от хора «нового репертуара», Капелла благодаря таланту и разумной политике М. Г. Климова смогла сохранить высокую исполнительскую культуру духовной музыки в новой форме – светском концертном хоровом исполнительстве. Секрет необъяснимой красоты хорового звучания, признанный мировыми авторитетами, дирижёру удавалось сохранять в самый трудный переходный период в существовании старейшего хора России.
Таким образом, общая тенденция антирелигиозной борьбы в отечественной истории 20-30-х годов, а вместе с ней и борьбы с церковным пением и религиозным репертуаром, отражалась на жизни всего певческого сообщества России – будь то загнанный «в угол» церковный хор, влачивший жалкое существование, или успешная государственная концертная организация, вынужденная подчиняться идеологической политике партии. Целый культурно- художественный пласт отечественной музыкальной культуры – церковная и концертная духовная музыка – был в определённое время признан ненужным обществу. Вместе с ним постепенно уходило «в тень» многое: не только соответствующий репертуар, но и культура, традиции, мастерство старой певческо- хоровой школы. Исчезли ли они навсегда или рассеялись в забвении, чтобы вновь возродиться – покажет время. Однако уцелевшие партитуры, архивные свидетельства, хранящие воспоминания уже ушедших очевидцев, оставшиеся в наследство от былых времён, должны помочь воссоздать славу и былое величие церковного пения дореволюционной России и показать значение подвига тех, кто порой ценою своей жизни отстаивал сохранение русской церковно-певческой культуры. Современным исследователям предстоит открыть много сокрытых временем тайн, чтобы восстановить полноту знаний о традициях церковного пения советской России на каждом новом витке её сложной и противоречивой истории.
1.
2.
3. Русская духовная музыка в документах и материалах: Т. 3. Церковное пение пореформенной России в осмыслении современников (1861–1918) / Гос. Ин-т искусствознания; Гос. Центральный музей музыкальной культуры им. М. И. Глинки; сост. А. А. Наумов, М. П. Рахманова; вступит, ст., подгот. текста и коммент. М. П. Рахмановой; Поместный Собор Русской православной церкви 1917–1918 гг./ вступит, ст., подгот. текста и коммент. С. Г. Зверевой. М.: Языки славянской культуры, 2002.
4. Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра: 1713–2013. Т. 2. 1797–1917 / Стефан Рункевич, свящ. Александр Берташ, Михаил Шкаровский. – Санкт- Петербург: Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра, 2013.
5. Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра: 1713–2013. Т. 3. Михаил Шкаровский 1917–2013 / М. В. Шкаровский. Санкт-Петербург: Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра, 2013.
6.
7.
8.
9.
