Нонна Мордюкова и Вячеслав Тихонов. Как казачка Штирлица любила

актриса об этом времени.

«Жили тяжко, копейки считали, перед зарплатой я ноги сбивала по этажам – искала, у кого одолжить червонец… Ну и кинулась выступать, когда эта лавочка открылась, в школах, в комсомольских организациях… Ни от чего не отказывалась, тем более что это было полезно для нашей страны в духовном плане. Платили немного – дадут четыре рубля и еще двадцать копеек положат, но я эти гроши хотя бы домой приносила, а Вячеслав, как ему казалось тогда, свою чистоту оберегал. Он говорил мне, что получать деньги за искусство неэтично, недуховно. „Ладно, – думала я, – а как же быть, если завтра не на что будет хлеб покупать?“»

Кадр из кинофильма «Отчий дом». 1959 г. Благодаря этой роли за Нонной Мордюковой упрочилась слава секс-символа отечественного кинематографа

Нонна Викторовна всегда с настороженностью относилась к власти. Попросту говоря, она старалась не вникать в дела политические. Она являлась тем человеком, которого больше волновала своя собственная семья, свои стремления и своя жизнь. «Мой дом – моя крепость». Чаще всего она вспоминала о своей маме. Безумно любила сына Володеньку. А погоня за светлым будущим всей страной не касалась актрисы. Однако Советский Союз никогда не был страной, где народ мог бы жить отдельно от лидера.

Начало шестидесятых годов ознаменовалось самым пиковым противостоянием двух сверхдержав – США и СССР. Октябрь 1962 года мог в корне изменить историю всего земного шара. Время, когда пальцы готовы были нажать на кнопку и запустить в небо смертоносную боеголовку. Силы Советского Союза были размещены на Кубе и нацелены на противника. В истории мы знаем эти дни как Карибский кризис, в Америке его называют Кубинским кризисом, а на Кубе – Октябрьским кризисом.

Но внутри страны людей берегли от лишней информации. Никто даже и не подозревал, что вот-вот может случиться ядерная война. В газетах что-то писали, но это было настолько не освещено, что в реальность никто бы и не поверил. И делалось это для того, чтобы не допустить лишней паники. Так что все шло своим чередом. Люди просыпались со спокойной душой, отправляли детей в школу, кто-то шел в институт, кто-то на завод, а деятели кино продолжали создавать шедевры.

Однажды для лучших актеров Союза был устроен ужин с первым секретарем ЦК КПСС Никитой Сергеевичем Хрущевым. Для встречи организовали рыбалку на речке, а рядом уютный домик со всякими вкусностями на столе. Были приглашены такие артисты, как Николай Николаевич Рыбников («Чужая родня», «Две жизни», «Война и мир» и др.) со своей женой Аллой Дмитриевной Ларионовой («Отцы и дети», «Двенадцатая ночь», «Три сестры» и др.), небезызвестный нам Сергей Федорович Бондарчук («Война и мир», «Они сражались за Родину» – как режиссер, «Молодая гвардия», «Тарас Шевченко», «Отелло» – как актер, и др.) со своей женой Ириной Константиновной Скобцевой («Отелло», «Белые ночи», «Война и мир» и др.), а также наши герои – Вячеслав Тихонов и Нонна Мордюкова.

«Мы, актеры, что ни говори, всего лишь инструменты, а мастеровые – это режиссеры. Им тот инструмент подавай, который в данный момент нужен: молоток там или пассатижи, или вот сейчас Мордюкова в самый раз будет». (Нонна Мордюкова)

Среди всех приглашенных ярым сторонником своего государства был Николай Рыбников. Он не пропускал никаких новостей, читал газеты и с большим интересом следил за внешнеполитическими делами страны. И для него находиться на рыбалке и на ужине вместе с Никитой Сергеевичем Хрущевым было настоящей честью. Первый секретарь во время рыбалки пошутил: «Знаем мы такие королевские рыбалки. Небось запустили в речку эту всю рыбу, которая только была». Вся компания из вежливости посмеялась над шуткой, и только Рыбников смеялся искренне.

Советские актеры Николай Рыбников и Алла Ларионова. Долгое время их называли самой красивой парой СССР

«В воздухе все так же веяло свежестью. Приятные звуки тишины ласкали сознание. О чем еще можно было пожелать после шумной столицы? Нонна Викторовна пыталась расслабиться и отпустить мысли, не думая о том, что завтра она вновь окажется в своей комнате рядом с черствым мужем. Конечно, его спокойствие, холод и интеллигентность нужны на этом мероприятии, где в большей степени молчание – золото. Но как же она мечтала о том, чтобы что-то поменять в своей жизни. Даже здесь, на званом ужине самого Никиты Сергеевича, Нонна не переставала думать о своей жизни.

Порой Нонна осматривала компанию. Суровый и статный Сергей Федорович, нахмурив брови, смотрел по сторонам. Рядом с ним сидела его супруга Ирина Скобцева. Они ведь совсем недавно поженились. И это уже третья жена Сергея Федоровича. Нонна смотрела на него недолго, переведя взгляд на своего мужа. Видно, что Славе и здесь не особо интересно. Хотя он всегда такой непоколебимый в характере. Что его могло заставить пылать, как огонь? За долгие годы совместной жизни Нонна не могла ответить на этот вопрос. И только Николай Рыбников с упоением следил за первым секретарем, не упуская не единого его слова.

И вот Никита Сергеевич в очередной раз взял на себя ответственность сказать пламенную речь. Нонна смотрела на Хрущева, а сама не могла сосредоточиться на сказанном. Все слова первого секретаря то и дело проносились мимо, пока мысли девушки были сосредоточены на ее жизни. Он что-то говорил о кукурузе, о заводах, о том, какие квартиры строятся повсеместно и как теперь они смогут расселить всех жителей Союза в отдельное жилье. И тут свое слово вставил Рыбников, перебив Хрущева: