сочетаться с довольно широким списком лексем существует предрасположенность к определенным контекстам. Назовем это свойство конструкционным профилем: определенные контексты (или конструкции) задают поведение лексем или целых классов, в предельном случае сводя лексему к морфологически изолированной форме: без ведома, без обиняков и т. п.
Безусловно, конструкционный профиль во многом определяет морфологические предпочтения лексемы. В этом смысле морфологическое и конструкционное профилирование являются пересекающимися признаками. Однако между ними есть определенная разница, которую мы продемонстрируем на примере топонимов. В диаграмме ниже приведен сокращенный морфологический профиль (данные о частотности падежей без разделения ед. и мн. чисел)[36] для семантического класса топонимов и для двух представителей этого класса: Москва и Америка.
Топонимы как семантический класс чаще употребляются в номинативе, генитиве и локативе. Лексема Москва в этом смысле почти не отличается от всего класса: морфологические профили лексемы и класса совпадают (коэффициент согласия – 0,93; см. первый и второй столбцы диаграммы). Однако для лексемы Америка ситуация несколько иная: форма предложного падежа употребляется существенно чаще, а именительного – реже, чем соответствующие формы топонимов в целом (это подтверждает и низкий критерий согласия – 0,64). Вероятно, это несовпадение вызвано частотностью предложного падежа предположительно в локативной конструкции: в Америке. НКРЯ подтверждает нашу догадку: из 214 форм предложного падежа 211 (98,6 %) управляются предлогом в[37]. В итоге сочетание в Америке является семантически свободным, однако связанным сочетаемостно, что потенциально создает условия для развития устойчивого выражения и даже фразеологизма. Другими словами, для возникновения лексической фраземы (фразеологизма) необходимо, чтобы его компоненты встречались в тексте совместно: чем чаще это происходит, тем вероятнее возникновение нового, некомпозиционального значения.
Итак, конкретная лексема может использоваться в разных конструкциях и обладать собственным морфологическим профилем, который может более или менее совпадать с профилем семантического класса. Употребление конкретной морфологической формы может быть связано с определенной конструкцией, которая определяет большую частотность этого падежа в сравнении с классом. Конструкционный профиль говорит о синтаксической связанности словоформы, тогда как морфологический определяет, насколько конкретная лексема ограничена в образовании конкретных форм.
ПроницаемостьОбсуждение последнего критерия связанности начнем с рассмотрения следующего примера. Обороты без шапки / без погон / без перчаток не являются фразеологическими. В то же время мы знаем, что с предлогом без устойчиво сочетаются определенные классы существительных, например, обозначающие часть или вид одежды. Такие конструкции с определенной семантикой, конечно, не обойдены вниманием исследователей (см., например, [Подлесская 2007; Шеманаева 2007]). Наличие списка семантически однородных переменных, подчиненных определенному конструкционному профилю, позволяет считать эти единицы представителями синтаксической непредикативной конструкции, построенной по модели «без + N.gen ‘одежда (или ее часть) и обувь’». Здесь мы хотим обратить внимание на такой параметр, как проницаемость, то есть возможность/невозможность вставки лексического материала между компонентами оборота. Сравним данные контактного / дистантного расположения компонентов (см. диаграмму).
И конструкция «БЕЗ + [одежда и обувь]», и ее конкретный представитель без шапки гораздо чаще употребляются с контактным распоряжением элементов (ок. 86 % и 96 %, соответственно), чем конструкция «В + [одежда и обувь]» и ее представитель в шапке (примерно 34 % в обоих случаях). Это свидетельствует о большей связанности компонентов первой конструкции. При этом коллокация без шапки слабо проницаема для других элементов. Так, при потенциальной возможности и естественности примера Без теплой шапки в Сибири не проживешь определители при существительном в без шапки встречаются, по данным корпуса, очень редко. Еще одним примером является оборот без галстука/галстуков, который, с одной стороны, является реализацией непредикативной конструкции «без + N.gen ‘одежда (или ее часть) и обувь’», а с другой, – лексической фраземой с некомпозициональным значением ‘неформально’. При этом он практически непроницаем: в 97,5 % от всех примеров, найденных в НКРЯ, мы находим контактное расположение элементов. Таким образом, непроницаемость является еще одним индикатором устойчивости, которая, в свою очередь, является базой для дальнейшей идиоматизации.
ВыводыРечевое произведение развивается линейно: сказав А, мы с большой вероятностью скажем Б, а не Щ. В речевом потоке можно выделить многокомпонентные единицы, не являющиеся в строгом смысле фразеологическими, однако обладающие общим свойством – устойчивостью совместной встречаемости. Их можно считать свободными с точки зрения фразеологии, но именно из этой речевой стихии возникают единицы, которые мы называем фразеологизмами, именно они потенциально могут стать однословной лексемой. Совокупная шкала устойчивой воспроизводимости формируется из набора взаимосвязанных признаков, который включает в себя конструкционные ограничения, ограничения конкретной лексемы, проницаемость границ между лексемами и, в ряде случаев, семантическую некомпозициональность.
Мы далеки от мысли, что перечисленные факторы являются единственным условием для возникновения лексического фразеологизма. Играют свою роль и такие не названные выше факторы, как наличие прецедентных текстов, просодический или ударный контур и даже рифма. С помощью корпусного
