характер, дает широкий простор как для личной, так и для общественной деятельности.
Далее, законы нравственные и уголовные держат половое влечение культурного человека в известных границах, установленных в интересах общества и ограждающих в особенности стыдливость и нравственность последнего; эти законы заставляют человека превозмогать свое влечение, когда оно идет вразрез с альтруистическими социальными требованиями.
Если бы эти требования не могли быть выполнены нормальным культурным человеком, то не существовало бы ни семьи, ни государства, этих основ нравственного и правового общежития.
В действительности у человека нормального, душевноздорового, не потерявшего ума и рассудительности вследствие отравления алкоголем и другими подобного рода средствами, половое влечение никогда не достигает такой высоты, чтобы захватить все его мысли и чувства, поглотить его всецело, заставить бурно, без удержу, импульсивно стремиться к удовлетворению полового влечения с забвением нравственных и правовых законов и даже после выполнения полового акта губить себя в ненасытной тяге к новым наслаждениям.
Половое влечение такого типа, безусловно, является патологическим. При случае оно может повести к половому аффекту такой силы, что при помраченном сознании, в состоянии психической невменяемости, под влиянием непреодолимого стремления совершается насильственный половой акт.
Подобные явления еще мало изучены с научной точки зрения, хотя они имеют огромное значение для суда, так как при подобном душевном состоянии, когда природное половое влечение, достигнув патологической высоты, вступает в противоречие со всеми нравственными и правовыми нормами, вряд ли может идти речь о вменяемости. Для общества и для судебного врача, которому приходится давать заключение, весьма важно то, что такие случаи непреодолимого влечения, ведущего к тяжелым и крайне ненормальным половым аффектам, встречаются только среди лиц известной категории, у людей вырождающихся, и почти исключительно на почве наследственного вырождения.
К сожалению, число лиц с различными признаками физического и психического вырождения довольно велико в современном обществе, особенно в культурных центрах. В связи с извращением половой жизни, особенно на почве морального слабоумия дегенеративного характера, нередко при содействии алкоголя возникают чудовищные, ужаснейшие сексуальные преступления, которые являлись бы позором для человечества, если бы допустить, что они совершаются нормальными людьми.
Совершение таких преступлений дегенератами, а в известной части и ненормальными людьми сопровождается насильственными действиями или импульсивным бредом. Этот характер действий свойствен психической дегенерации.
Способ действий соответствует наследственным или приобретенным свойствам и в значительной степени зависит от потенции или импотенции данного лица.
Такая патологическая сексуальность – ужасное несчастье для человека, ибо ему постоянно угрожает опасность нарушить нравственные и уголовные законы, потерять честь, свободу и даже жизнь. Употребление алкоголя и длительное половое воздержание могут у таких дегенератов во всякое время вызвать подобного рода сильные половые аффекты.
Наряду с тяжелыми проявлениями патологической сексуальности на почве психической дегенерации в виде насильственных действий встречается более часто не столь резкое выражение чрезмерной сексуальности. В наиболее слабой степени мы встречаем эту форму у людей, у которых половая страсть постоянно нуждается в удовлетворении, носит очень сильный характер, а весь смысл жизни, все счастье их жизни заключается для них в удовлетворении полового стремления; однако у них нет болезненного влечения, они обыкновенно могут владеть собой, сохранять внешнее приличие, не компрометировать себя; в остальном они стремятся использовать для своих целей всякий удобный случай и пользуются им в чрезмерной степени. Следующую ступень представляют собой «юбочники», донжуаны, вся жизнь которых проходит в неразборчивом удовлетворении своей чувственности, причем, как люди с извращенным нравственным чувством, они не останавливаются ни перед обольщением, ни перед прелюбодеянием, даже кровосмешением.
Он мучил ее ревностью, сам же вскоре после свадьбы соблазнил сестру своей жены, невинную девушку, и прижил с ней ребенка. В 1873 г. он взял ее с ребенком к себе в дом и имел таким образом двух жен, причем предпочитал свояченицу, что жена считала еще наименьшим злом. С годами его похотливость все возрастала, а потенция уменьшалась. Часто он помогал себе мастурбацией, даже тотчас после имевшего место совокупления, причем цинично не стеснялся присутствия жен. С 1892 г. он начал развратничать со своей 16-летней воспитанницей, обычно заставляя девушку мастурбировать его[54]. Он пытался даже с револьвером в руке принудить ее к совокуплению. Такую же попытку он сделал по отношению к своей незамужней дочери, так что приходилось часто оберегать последних от его поползновений. В клинике П. держался спокойно, прилично, объяснял все повышенной сексуальностью. Он не оправдывал свои поступки, но ничем другим не мог себе помочь. Холодность жены заставила его прибегнуть к адюльтеру. Никаких расстройств в психике не заметно, но все этические чувства отсутствуют. В течение 25 лет супружества было несколько эпилептических припадков (!). Никаких признаков дегенерации не отмечается.
