Зовите меня Норман (СИ)

Джейн задумчиво покивала своим мыслям. Её отношения с родителями сложились удачно, но она видела немало примеров, когда служба… скажем так, мешала нормальной семейной жизни.

— У меня есть идея получше, чем тратить на это две недели. Откуда пришёл сигнал? — Как всегда, Джейн не могла оставить проблемы подчинённых без внимания — только не после Акузы[45].

— Эя, Альфа Дракона, Туманность Розетки. — Чётко доложил самый армейский из церберовских кадров на борту.

— Джокер? — С намёком спросила коммандер в воздух.

— А что сразу я? Я тут вообще ни при чём! Сижу, никому не мешаю, прокладываю курс к Альфе Дракона. — Немедленно отозвался тот.

— Спасибо, мэм! — Джейкоб взял под козырёк на зависть образцовым парадным подразделениям, но благодарность его была искренней. Джейн ответила тем же жестом.

* * *

Перелёт… Очередной перелёт, когда есть время немного подумать… и пообщаться с союзниками. От первоначальной схемы барабанного заряжания пусковых установок поросят геты отказались почти сразу — слишком много движущихся деталей, слишком много ценного объёма пропадает зря. Вместо этого последние двадцать метров пусковой трубы стали простейшим магазином, как в помповом дробовике докосмических ещё времён на Земле, вмещающим сразу три десятка поросят. При активации масс-ядра рельсотрон пусковой, подключив очередной сегмент контактов, подхватывал следующего поросёнка в очереди и разгонял его до десяти скоростей света. На полную мощность двигатель включался лишь в паре километров от корабля — чтобы не повредить выхлопом. Продемонстрированные мне предварительные схемы лёгкого торпедного фрегата внушали уважение: короткий по современным меркам, всего девяносто метров длиной, и непривычно толстый, больше сорока метров в миделе, с отчётливо заметной характерной для гетского дизайна трёхлучевой осевой симметрией, слегка подправленной необходимостью иметь хотя бы одну сравнительно плоскую «нижнюю» поверхность для посадки, он нёс в носовой части три сектора по сто двадцать пусковых в каждом. Между секторами располагались по три турели, оснащённые уже знакомыми мне «инвертированными двигателями» — с возможностью настолько их ослабить, чтобы скорость выхлопа лишь чуть-чуть не дотягивала до скорости света, принципиально уступая «генераторам кваркового супа» в разрушительной мощи, зато столь же принципиально превосходя их в дальности эффективного огня, по обоим параметрам оставляя далеко позади «Таниксы» — единственный аналог, доступный остальным расам Цитадели. За секторами пусковых, на миделе, располагались шесть реверсируемых маршевых двигателей и ещё восемнадцать турелей. В кормовой части фрегата располагались ещё девять турелей и три двигателя — эти уже реверса не имели, и предназначались для крейсерского хода или экстренного сматывания удочек. На каком- то этапе проектирования мелькал вариант с кормовыми пусковыми установками, но от него отказались в пользу дополнительной тяги — точно и быстро рассчитать момент выхода поросёнка из сверхсвета, чтобы надёжно поразить врага черенковским излучением, распространяющимся с «честной» скоростью света, не представлялось возможным, даже для используемой в поросятах системы наведения, рассчитанной на работу в масс-поле с коэффициентом не ниже двенадцати порядков[46].

Тем не менее, и отброшенная идея оказалась полезной: отказавшись от связанных квантовым коммуникатором спарок поросят (первый отстаёт от корабля-носителя и обнаруживает противника, второй, получив данные для наведения, в точно рассчитанный момент наносит удар), геты сделали то, чего до сих пор не было в галактике: средства обнаружения, обгоняющие свет… пусть и «жульнически». Взяв за основу кмк, сверхбыстрые системы наведения и масс-кластерные ионно-реактивные двигатели, геты создали очень компактные дроны, обладающие чудовищной манёвренностью и способные летать вокруг движущегося со сверхсветовой скоростью корабля на расстоянии в несколько сот километров, передавая ему данные наблюдения за пространством впереди, вокруг и позади — пусть сами они получали её с запаздыванием из-за скорости света, корабль-матка получал её одновременно с ними, и имел время среагировать… хоть это и были всего лишь считанные микросекунды — для чудовищно разогнанного благодаря в миллион раз увеличенной скорости света гетского процесса этого было достаточно, чтобы принять решение, а поразительная на фоне остальной галактики тяговооружённость новых кораблей позволяла увернуться практически от любой угрозы. Минусом наблюдательных дронов можно было бы счесть ограниченное время работы — топлива хватало всего часов на десять, но на борту их было с запасом, и даже самые сложные эволюции на сверхсветовой скорости не мешали им уверенно возвращаться «домой» для дозаправки.

И самым первым воплощением новых идей (кроме дронов-наблюдателей, ввиду собственных скромных размеров) должен был стать курьер Легиона, переделка которого шла по плану… точнее, уже почти завершилась. Построить новый корабль с нуля было бы и проще, и быстрее, но для этого требовались материалы, которых не было в наличии — при всём своём трудолюбии, даже геты не могут построить корабль из воздуха и благих намерений. Курьер был разобран до силового набора и с него демонтировали почти всё — кроме реактора и топливных баков. Масс-ядро было разобрано до единичных сборок, из которых собрали микрокластеры для замены трёх маршевых двигателей, расположенных треугольником, симметрично относительно оси корабля, на агрегаты новой схемы. Полученного после разборки масс-ядра нуль-элемента хватало ещё минимум на столько же, но переделка каркаса корабля потребовала бы неоправданно больших усилий. Как компромисс, в носу и корме на оси корабля были установлены ещё два кластера нуль-элементных сборок, чьим основным назначением было выравнивание и усиление поля масс-эффекта, функция же четвёртого двигателя зеркально симметричной схемы тяги для них стала вторичной: основные двигатели были реверсируемыми, и «задний» осевой им помогал, а оказавшийся без дела «спереди» просто