Зрительный образ иноязычного слова тоже значим. Такое слово всегда заметно в тексте благодаря иному алфавиту (иногда оно дополнительно выделяется курсивом) и образует некий центр притяжения в композиции стихотворения независимо от того, понятно оно читателю или нет.
Взгляд читателя всегда останавливается на иноязычной вставке, при этом замедляется темп чтения, и уже русский текст начинает читаться по- новому. Поэтому использование иностранного языка — это мощное средство остранения, и зачастую поэты могут даже специально стремиться к тому, чтобы иноязычный текст был непонятным или малопонятным, ведь в такой ситуации возникает зримый образ, подразумевающий присутствие или вторжение чего- то очевидно иного.
Иностранные языки, безусловно, затрудняют буквальное, автоматическое понимание, что, скорее всего, входит в задачу автора, в его поэтическую стратегию. Усложнение текста стиха за счет иноязычных вставок может подразумевать присутствие идеального адресата, которому потенциально известен любой язык. Обратим внимание, что в текст стихотворения поэты нередко включают вкрапления не одного, а нескольких языков или их комбинаций:
В этом отрывке знаменитая цитата из Поля Верлена
Иногда поэт, напротив, обращается к иноязычному материалу, избегая иного алфавита и других способов выделения и подчеркивания. Это придает поэтическому жесту неформальность:
Присутствие иноязычных элементов явно усиливается в современной поэзии. Это усиление идет не только за счет английского языка, как можно было бы предположить, но и за счет других европейских языков. Стремление к многоязычию и межъязыковому взаимодействию может иметь разные основания.
Рыночная глобализация подразумевает упрощение, и иноязычные вставки начинают выполнять декоративную функцию, призванную развлечь аудиторию разнообразными названиями мест, предметов, одежды, еды, характерными речевыми штампами или литературной эрудированностью.
При этом создается намеренный налет экзотики:
