На ступеньках не сидят, по ступенькам ходят

«Нет, я не дорожу мятежным наслаждением,
Восторгом чувственным, безумством, исступленьем».

Он преклоняет колени перед красотой и считает атрибутом красоты меру и покой:

«Все в ней гармония,
Все диво, все выше мира и страстей;
Она покоится стыдливо».

Считает, что вдохновение – это спокойствие: « Восторг исключает спокойствие, необходимое условие прекрасного».

Пушкин брался за перо, чтобы разрешить для себя какой – либо вопрос – нравственный, исторический… Он всегда в раздумье: высказанную мысль он сам же подчас и опровергает.

Он может заявить:

«На свет счастья не,
Но есть покой и воля»

То вдруг, в другом месте:

«Я думал: вольность и покой
Замена счастья. Боже мой!
Как я ошибся».

Пушкин – поэт пластики и изящности. Он легко, подчас грациозно и очаровательно переходит от серьезного к шутке, от пафоса к иронии, от себя к миру. Это диалектика и полифония, это симфония и многоголосие – все у него свободно, непринужденно, одна стихия переливается в другую.

Он шутит по – светски (перемежая с философией), куртуазное озорство и рядом – библейский пафос, молитвенная исповедь – и тень