Я очень боялась, что если эта попытка тоже провалится, я перестану быть нужной своему Калине. Я не предлагала ему эту операцию, потому что прекрасно понимала, что для меня это последний шанс. Шанс, провались который, у меня рушилась вся семейная жизнь. Ведь для Калины ребенок был очень важен.
Он позвонил, когда я была на работе.
– Милая, я знаю, что нам нужно!
– И что же? – робко спросила я.
– Нам нужно попробовать ЭКО!
– ЭКО? – растеряно повторила я.
– Да! Именно ЭКО! По нему сейчас очень хорошие результаты, правда, нужно кучу анализов сдать, но ведь мы сдадим, правда, ты же сама нам анализы сделаешь?
– Конечно, анализы – это самое простое в этой операции.
– Ничего не бойся, завтра мы идем на консультацию к врачу, и вперед, за ребенком! Целую тебя! Люблю тебя!
– Я тебя тоже.
Он повесил трубку, а я боялась пошевелиться. А если ЭКО провалится? После работы я поехала в церковь. Стоя на коленях перед иконами, я молила Господа, чтоб он дал мне шанс. Не просто шанс, а чтоб он дал мне ребенка. От любимого мужчины. Я плакала перед иконами от собственного бессилия и от того, что не могу дать своему мужчине того, чего он хочет. Молю тебя, Господи, дай мне возможность родить ребенка от любимого мужчины, молю, заклинаю тебя, Господи. Прошу, пошли мне ребенка.
Ты можешь взывать к рассудку, приводить доводы логики до тех пор, пока ты не поймешь, что ей неприятен сам звук твоего голоса. Довлатов (о женщинах и мужчинах)
Первая попытка состоялась через два месяца. Я лежала в больнице после операции и представляла, как в моем животе две клеточки превращаются в четыре, четыре в шестнадцать, и так далее… Мне казалось, что я чувствую размножение клеток внутри себя, и надеялась, надеялась на чудо. Через две недели меня выписали. Калина относился ко мне как к хрустальной вазе. Не разрешал ничего делать, шевелиться, водить машину. О сексе, естественно, даже речи не шло. Конечно, мое подсознание выкапывало из глубины мысли, что он получает удовлетворение с кем-то на стороне, но думать об этом не хотелось. Прошло два месяца, я была на седьмом небе от счастья. УЗИ показало, что беременность протекает нормально, и по закону ЭКО у нас будет двойня! Мы были очень рады. Я решила подстраховаться и сходить на прием к знакомому гинекологу, чтоб еще раз убедиться, что все хорошо. Тщательно осмотрев меня, доктор подтвердил, что все просто прекрасно, но, естественно, надо беречься, лишний раз не волноваться и избегать всяческих физических нагрузок, и от секса лучше пока тоже воздержаться. Я шла по коридору клиники в полной уверенности, что теперь уже точно все будет хорошо, и я рожу двух здоровых малышей. Я завернула в туалет, а когда выходила из него, из кабинета неподалеку вышел мой Калина. Я инстинктивно зашла обратно, чтоб он меня не увидел. Подождав немного, я вышла и подошла к двери, из которой он вышел. На ней была табличка: врач… И. Е. А. Я была в шоке! Он был у своей Е.! Выйдя в холл, я нос к носу столкнулась с Калиной. Человеческий нос способен различить тысячи запахов. Нос лаборанта может различить оттенки запахов. От Калины пахло спермой. Да, именно, спермой. Мой нос никогда не ошибался.
– Что ты здесь делаешь, милая? – спросил он, как ни в чем не бывало, целуя меня.
– Да так, заходила к знакомому доктору, чтоб проконсультироваться.
– К доктору? Мужчине?
– Да, к мужчине, а что?
– Ты мне изменяешь? – улыбаясь, спросил он.
– Я нет, – ответила я, а сама подумала: «а вот ты мне – да!»
– Поехали, я отвезу тебя домой.
Дома я решила ничего не спрашивать и не говорить. Я не видела никакого смысла в этих разборках, они ничего не пояснили бы, а нервы измотали бы полностью. Он бы все равно соврал, а правду я и так знала. Прошел месяц, и утром, собираясь на работу, мне показалось, что между ног что-то полилось. Я зашла в туалет и увидела, что у меня идет кровь. Дрожащими руками я набрала номер своего доктора, Калины и скорой. Скорая приехала, на удивление, быстро, доктор подъехал в клинику, а Калина почему-то не брал трубку. В больнице, лежа на операционном столе, стало все ясно: кровотечение означало отторжение плода, моя беременность прекратилась. Два моих малыша умерли, даже не успев развиться. Лежа в палате, глядя на белый потолок, я не могла ни думать, ни шевелиться, ничего. Я потеряла ребенка, Калину, все. Калина позвонил, когда уже все было кончено.
– Ты мне звонила, солнышко? – весело спросил он.
– Звонила, – еле слышно ответила я.
– Как мой любимый человечек?
– Я потеряла ребенка, мы потеряли ребенка. – прошептала я и заплакала. На том конце провода повисла тишина. Калина молчал, а потом спросил в какой я больнице и отключился. С его приходом в палате возник запах спермы. Снова этот запах! Почему, даже тогда, когда мозг ничего не чувствует, нос
