три и на три это 81 рубль? И всё?! А, ну, если считать день пребывания в Зоне Два, то ещё восемнадцать рубликов? Итого 99? Сотка?! А так пятьсот? Так в чём смысл, я не понял? В количестве поездок? Так он сам сказал — минимум месяц перерыва, значит, если у них сезон с мая по сентябрь, то это максимум пять раз сгонять и если такая же жопа будет каждый раз, то я получу то, что человек со стороны получает за одну поездку! Да, и при этом, если стрельбы нет, то боец получает в три раза меньше! Ха, он что, серьёзно всё это?
Я посмотрел на Диму, но у того глаза горели совсем другим огнём. Он знает что-то, чего не знаю я? Хорошо, а мы спросим прямо, за спрос же денег не берут.
— С минимальными тарифами я понял, — произнёс я, — но всё же. Просто… Вы же предлагаете работу, так? Давайте чуть подробней, что за работа и что мы, я, получим на выходе? Про соцстрах и протекцию я уже понял, но, с материальной составляющей всё же можно прояснить?
— А что вас интересует? — вроде как даже удивился господин Ромодановский.
Или он думал, что мы сейчас в пляс пустимся, узнав что нас зовёт на работу САМ Александр Александрович? Ну так он ошибся, во мне, во всяком случае, я пока только минусы вижу. Ах да, тут намёк прозрачный прозвучал, что меня из жерновов системы выдернули. А я вот ещё не успел почувствовать, что попал в эти самые жернова. Дело по факту драки было возбуждено, да, но обвинений-то мне никто не предъявлял, а так у меня даже телефон адвоката был. Или тут все «позвоночные»? В смысле, всё решается по звонку? А что, вполне может быть, Ромодановский, разумеется, далеко не прост, акула. Возможно даже серый кардинал. Наверное, работать под ним довольно престижно и выгодно, но меня жизнь научила, что ни один дядя о своих работниках не заботится, что бы он им не пел на официальных корпоративных мероприятиях.
Предприниматель, то есть тот, кто ведёт бизнес на свои бабки, должен быть гандоном по определению. Иначе его схавают. Конкуренты, всякие прилипалы, партнёры и даже те же работники. Хороший босс, по мнению подчинённых, это добрый босс. А добрый — это слабый, что в этом страшном и жёстком мире означает смерть. Нередко физическую, кстати. Чтобы выжить, бизнесмен должен постоянно быть начеку, то есть подозревать всех и вся в обмане и предательстве, проверять их, карать за проступки, иначе люди сочтут тебя слабым. А ещё нужно постоянно быть готовым уволить часть людей или урезать их зарплаты, и выкинуть из головы все мысли о том, как они будут выживать, набрав кредитов и ипотек. А это тоже приходится делать, потому что экономика весьма сложная штука, и стабильность не относится к числу устойчивых факторов.
Что касается руководителей государственных структур, то там люди просто винтики механизма и значение имеют лишь личные симпатии и антипатии шефа. Наташа прекрасный работник, но не дала? Возьмём Машу, она дура, но зато раздвигает ноги, на качестве работы аппарата это не скажется никак. Нас приглашают в частную структуру, так что я хочу знать, за что придётся рисковать, хотя бы в теории. С практикой будем разбираться позже.
— По порядку. Вот мы дали согласие, ударили по рукам, подписали бумаги и…?
— Ну, Константин Александрович, вы меня удивляете! — почти искренне изумился Ромодановский и даже посмотрел на невозмутимо стоящих охранников. — Вы, вероятно, не совсем верно оценили мой статус. Я предлагаю вам работу в моей структуре! Но вы же не думаете, что я сам буду подписывать с вами контракт? Для этого есть руководители подразделений…
— Э-э, Александр Александрович, извините, — открыл, наконец, рот Дима, — Костя просто недавно здесь, и я не успел ему всё объяснить. Да и поездка эта, а потом драка, ну… вы сами понимаете, — он заискивающе улыбнулся, — я ему сам всё объясню!
Он сделал мне «страшные глаза», что, вероятно, означало, «молчи, дурак!».
— Мы согласны! СОГЛАСНЫ! — с нажимом повторил он, чувствуя, что я собираюсь возразить.
— Угу, — пробормотал Ромодановский. — Ну, а вы?
Снова пристальный взгляд мне в глаз.
Сука, я чую подвох, печенью и спинным мозгом чую, не бывает благодетелей, и в месте под названием Отстойник их ещё меньше, то есть отрицательное значение. Но отвечать надо, сейчас, и от ответа зависит многое, как не всё. Ответов на вопросы я больше не получу, хотя их много, но это уже другой человек будет отвечать. Босс решает в более глобальном масштабе, так сказать. Отвечу «нет», что будет? Мусарня, камера, возможно каторга. Или нет? Штука это немало, возможно, адвокат сможет помочь. А если нет? Каменоломня? Говорят, народ больше года не живёт там. Хреново, могут, вполне могут в жернова кинуть. Скажу «да» — смогу соскочить, если что? Ну не лохи же они! Но здесь вроде чуть лучше, чем там, так что… Что? Да?
— Да, — твёрдо ответил я и явственно услышал, как с облегчением вздохнул Дима.
— Отлично! — Ромодановский поднялся и протянул нам руку, — Поздравляю, рад, что мы пришли к взаимному согласию. В детали вас посвятит Николай Николаевич Паламарчук, ваш непосредственный начальник, вас сейчас к нему отвезут.
— Да, — он поднял со столика папку, — Константин Александрович, подпишите протоколы и вот тут, — он достал какую-то бумажку. — Это что получили копию, а вот это — что вам выдали все ваши вещи.
— А…?
— А всё уже у Паламарчука, — Ромодановский театрально вздохнул. — Бумаги в милицию я сам завезу, надо ещё пару вопросов решить. Ну, что, не смею больше задерживать?
