Борислав присмотрелся к нему. Угрюм, но собран. Кажется, готов ко всему.
Ко всему ли?..
– Эрнст, простите меня. На «Истрии» я не мог сказать вам правду. Во-первых, это, как говорится, не только моя тайна. А во-вторых, я бы не сумел подобрать слова, которым вы бы поверили. Если бы я тогда сказал все в лоб, вы бы решили, что это бессмыслица.
Абель усмехнулся.
– Дайте и мне кофе, – попросил он. – Бессмыслица, говорите… Значит, сейчас сказать правду уже можете?
– Могу. Да. Если вы точно хотите ее услышать.
Абель внимательно посмотрел сначала на Борислава, потом на Сульковского.
– Мои шансы выжить, скорее всего, уже не зависят от того, что я здесь услышу или не услышу. Так что давайте. Без вранья.
Борислав вздохнул.
– Без вранья так без вранья, – сказал он. – Вы сами это выбрали. Слушайте…
– …А потом на «Ётунхейме» я вам попался. Честно скажу, я не думал, что контрразведка флота в мирное время сработает так быстро. А вы еще и ловушку поставили. И я это понял, только когда в нее угодил. Мои поздравления.
Абель шевельнулся.
– А дальше?
– А дальше мне ничего не оставалось, как морочить вам голову, вынуждая доложить о ситуации наверх. Я хотел, чтобы она дошла до Брентано – потому что тогда, по крайней мере, начался бы настоящий разговор. На вмешательство господина Сульковского я не рассчитывал, хотя против ничего не имел…
– И теперь мы здесь, – сказал Абель отрешенно.
«Мы», отметил Борислав. Уже «мы». Контакт.
– Вы мне верите?
Абель сумел выжать из себя что-то вроде улыбки.
– Верю. Во-первых, никто не придумает столько подробностей. Кроме разве писателя. Но предполагать, что мой шпион заодно оказался еще и писателем-фантастом – это слишком… Во-вторых, если бы я и не поверил вам, то вот этому господину поверить пришлось бы, – он кивнул в сторону Сульковского, безмолвно слушавшего. – Его-то уж точно никто никогда в фантазиях не подозревал.
– А зря, – сказал Сульковский сердито. – У меня фантазии уж точно побольше, чем у вашего шефа. И не морщитесь. Все, что смог придумать Брентано – это идея полной изоляции. Стереть, закрыть и не пускать. Ах, опасность. Ах, республиканские идеи. Ах, память о гражданских войнах, Локи бы их побрал… Иногда я думаю, что людям лучше помнить поменьше.
– Брентано – из аристократов, – сказал Абель.
– Я тоже, – сказал Сульковский. – И что? Во-первых, уже начавшийся контакт остановить невозможно. Вы сомневаетесь? Вы не видите, насколько та сторона настойчива? – он кивнул на Борислава. – А это ведь только самое начало. С той стороны пока что действуют добровольцы-любители. Они даже этот свой Всемирный совет еще не извещали… хотя сейчас, может, уже и известили… А какая у них физика, вам понятно? Так вот, если вам это понятно, то вы не можете не видеть: контакт – огромный шанс для человечества. Для обоих человечеств. Пусть это будет шлюз, канал, что угодно. Риск – да. Но и польза. Посмотреться в зеркало, поучиться друг у друга…
Операция «Зеркало», вспомнил Борислав некстати. Стоп. Вот об этом сейчас лучше не думать.
– …ничего удивительного, что этим занимается разведка, – говорил Сульковский. – Информация – наша работа. Знание – сила. Больше знания – больше силы. Вот вы лично хотели бы побывать на Земле? На
Абель задумался.
– Хотел бы, конечно. Кто ж не хотел бы. Из того, что я пока услышал, многое непонятно. Например, как она управляется. Впрочем, мне этого не покажут… Но даже просто посмотреть – было бы интересно.
Борислав и Сульковский переглянулись, и Абель поймал эти взгляды.
– Что дальше? – спросил он.
Ему ответил Сульковский.
– Дальше у вас выбор. Нет, ничего страшного. Вашей жизни никто не угрожает. Но в ближайшие часы вам предстоит решить, за контакт вы или нет. Если нет, я вас просто отпускаю, и вы идете с докладом к Брентано. И дальше подчиняетесь ему. Мне это ничем не грозит, потому что ничего нового вы ему не скажете. Я действительно вас спокойно отпущу. Это одна возможность. А другая – вы остаетесь здесь, – он сделал паузу.
– Контакту нужны сотрудники, – добавил Борислав. – На обеих сторонах.
Абель, уже пришедший в себя, по очереди оглядел собеседников. На лице его была усмешка.
