– На стрёме, на шухере, – разъяснила Осока, более подкованная лексически.
– А, так бы и говорили. Давайте, живее только.
Сдерживая смех, я вместе с дамами вышел в коридор станции.
– Над чем смеёшься? – спросила Рийо.
– Королева, стоящая на шухере, пока механики портят пиратский корабль, это, знаешь ли, нечто.
– Ты ещё не видел королеву и сенатора, пускающих с балкона мыльные пузыри, – невинным тоном заметила Осока. И удостоилась от Её Превосходительства Чучи сердитого тычка в бок.
Кантина на станции Фэдье являлась чуть ли не «центром мироздания», впрочем, как на большинстве терминалов-медуз с центральным куполом и четырьмя секциями-крыльями, к каждой из которых мог причалить крупный корабль вроде лайнера или даже имперского звёздного разрушителя. Для господ проезжающих на лайнере и взыскательных гостей со щегольских яхт станция располагала рестораном под самым куполом, снабжённым даже прозрачными окнами прямо в пространство. Кантина, для публики попроще, находилась глубже, под общей с рестораном кухней, но точно так же на вертикальной оси комплекса. Помещение не делилось на сектора между несколькими владельцами, как бывало нередко, и всем здесь правила радиально-кольцевая схема. Четыре входа, круглая стойка в центре вокруг колонны доставки, столики, расставленные по концентрическим дугам, четыре же сцены у наружных стен между входами. Три сейчас пустовали, на одной играла небольшая джаз-банда, состоящая из троих
Делая вид, что не замечаю старого знакомого в упор, я не спеша прошёл вдоль стойки, выбрал свободный стул, откуда Диман мог меня хорошо видеть, сел и заказал местный аналог джин-тоника. Не надо было быть джедаем, чтобы чувствовать спиной внимательный взгляд Димана. Он, похоже, гадал, я это или не я. Наконец, решил окликнуть по имени:
– Сашка! Сашка, ты, что ли?
Я медленно повернулся, надеясь, что удивление разыгрываю достаточно убедительно:
– Диман? Вот так номер! А я думал, меня одного сюда забросило!
– Да нет, как видишь, не одного. Садись к нам! Подвинься, Т’рандак, – велел он на базик помощнику, высоким квадратным лбом напоминающему творение Франкенштейна.
Взяв с собой стакан, я пересел к ним за столик.
– А ничо так выглядишь! – заявил Диман, внимательно меня разглядывая. – Не исхудал, не осунулся, и одёжка в норме.
– Да что там, – отмахнулся я, – вот ты выглядишь реально круто.
– Положение обязывает, надо соответствовать. Ты-то здесь как, устроился? Или ещё работаешь? – хохотнул он.
– По-твоему, я похож на рудокопа? Или на фермера? – парировал я, понимая, что именно такой ответ устроит его больше всего.
– Да вот чёрт тебя знает, на кого ты сейчас похож. Сижу, гадаю.
– Может, я шпион? Или Инквизитор в маскировке?
– Блин, не поминай всуе, накличешь! – в глазах его мелькнул страх. – Был у меня один чувак, пилот просто божьей милостью. И вот сидим мы как- то в кабаке, и тут подваливает. Ростом под два метра, плащ с капюшоном, а глаза завязаны. Смотрит на моего пилота этими завязанными глазами и говорит: ты, мол, арестован, Инквизиция. Пилот, понимаешь, каким-то местным сектантом оказался, поклонялся какой-то Силе, что ли. Слышал про таких?
– А как же. Слыхал, и не раз, – я, всё же, не сдержал улыбку. – Буквально все уши прожужжали. Только говорить об этом в публичном месте небезопасно. Твои-то нас понимают?
– Не, что ты! – отмахнулся он. – Пытался научить – без толку. Бараны баранами. Ну, может, оно и к лучшему. Давай, за встречу!
Мы выпили. Помощники Димана – вместе с нами. Напиток напоминал виски, причём, дешёвый и, как следствие, дрянной, вроде того, что гнали «польские партизаны», а у нас выдавали за лучшие образцы знаменитых марок. Лекарственная капсула во рту немедленно лопнула, добавив во вкус сивухи маслянистую калиновую горечь и не давая алкоголю всасываться через слизистую. Да и в желудке, спасибо Осоке, эту пакость с распростёртыми объятиями встречала изрядная порция сорбента.
– А-а, хорош вискарик! – довольно крякнул Диман.
– Ты-то чем занимаешься? – спросил я. – Перевозками, что ли?
– Окстись! Разве у них здесь на перевозках можно нормально приподняться? Нет, брат, я выбрал более романтичную профессию. Так сказать, экспроприирую экспроприаторов.
– Сиречь, грабишь?
– Ой, только не делай лицо, как у паладина в квартирной ролёвке! Ты видел, как тут простой народ живёт? Видел?
