потом уже иди спать.
– Что-то обязанностей у меня все больше – со стоном уронил я голову на плечо подруги.
– Это только начало. Эй, почему от тебя пахнет моим шампунем?
– Что под руку попало, тем репу и намазал. Я неприхотливый.
– Цитрусовый с нотками мяты – вздохнула Кира – Делает волосы мягкими и шелковистыми. Завтра тебя постригу.
– Ты и это умеешь?
– Не умею. Но надо же когда-нибудь учиться? Ладно, спи. Я доем и отпишусь на форуме. Насоветую чего-нибудь.
– А какие оси лучше для фургонов?
– В зависимости от местности, груза, типа повозок и опасностей в пути – оттарабанила Кира – Но стальные лучше! Спи, лидер, спи, скоро тебе отправляться в путь.
– Опять толком не поговорили и не договорили. Если звякнет весточка от блудного Орбита – буди – сонно пробормотал я, проваливаясь в темный шепчущий омут – И будильник поставь, Кирыч…
Она мне что-то ответила, но слов я уже не разобрал. Голову будто подушкой накрыло. Последнее что ощутил – как пальцы Киры ласково перебирают мне волосы.
Прощай реальность…
Выход…
Глава восьмая
Тишка в ночи
Спал я недолго. Меньше запланированного – переживания за клановый холл заставили проснуться за час до срабатывания будильника. Его я переустановил на утро. Поглядел на спящую у меня под боком Киру, вздохнул и переставил еще на час позже. Очень уж устало выглядит Беда.
Аппетита никакого, но перед тем как улечься в кокон, я заставил себя съесть овсяные хлопья с молоком, заодно с грустью заметив, что продукты в нашем «бункере» заканчиваются. Нам грозит голодная смерть. Я и догадываюсь кому из нас двоих грозит участь быть съеденным.
Позавтракав, написал длинное сообщение отцу – скорее даже письмо. Оно касалось денег. Я сообщил, что все финансовые операции прошли успешно, я стал богаче. Передал отцу логин и пароль от банковского счета, попросил вдвойне оплатить работу парней, что все это время заботились о нашей безопасности. А еще попросил взять со счета кучу денег и свозить маму в те места, что изображены на собираемых ей кухонных магнитиках – все больше тропические пляжи. Немного подумал, затем еще немного подумал, трижды подумал опять и, пересилив непонятную упертость, поблагодарил отца за помощь. И отправил сообщение. А затем, тихо и злорадно хихикая, отписал маме послание покороче. С упоминанием о том, что я, как неблагодарный сын раскаялся, проникся и очень хочу оплатить ей столько больших интересных путешествий, сколько она захочет. Деньги есть, а одно можно устроить прямо сейчас, благо отец всегда может выбить себе несколько дополнительных дней отпуска.
Проверил мессенджеры. От Орбита ни одного сообщения. От ЧБ тоже. Написал ей, что новостей нет, спросил нет ли чего у нее.
Теперь надо бы проверить наш клановый форум. Но стоило мне представить сколько там еще неизученных мною тем, как все желание бесследно испарилось.
Все. Завершив дворцовые интриги, продолжая злорадно хихикать, не включая света, подобно проказливому призраку, я добрался до кокона, откинул крышку, почувствовав запах, удивленно втянул ноздрями воздух. Пахло свежестью, старый вытертый пластик скрипнул под пальцами. Когда я заснул Кира хорошенько вычистила мой кокон. Запах лимона всегда лучше запаха пота. Спасибо, Кирыч.
Вход.
Вспышка.
Здравствуй, Вальдира. Не сверкай радугой так сердито. Да, я не выспался, но ведь дел и опасностей все больше – куда тут спать? Не карай меня Затуханием гневным, но направь его на врагов моих… будь благосклонна ко мне и соратникам моим, но отверни лик свой от недругов моих.
Ночной особняк отнюдь не пребывал в покое. В каждой комнате свет – свечи, лампы, магические лампы. Свет и в саду, почти на каждом дереве закреплены небольшие светильники, чей свет пробивался через листву, попутно окрашиваясь в зеленоватый цвет. Причудливые редкие тени почти изгнаны, агонизирующими ломанными змеями реи дергаются на дорожках, пытаясь уползти за забор и скрыться в ночи. Но и там темнота не везде – удивительно ярко освещена площадь перед нашими воротами, гомон голосов поутих лишь немного, все также слышны торговые призывы и кличи о поисках группы. Шестеренки Вальдиры не затихают, они крутятся и крутятся, наматывая на себя нити игрового бытия.
