путь? Миллионы, только вот никто не знает, чем обернётся их решение. Потому как то, что ты видишь перед собой – настоящее, а через минуту это уже стало прошлым. И ничего вроде бы не произошло – мы так и стоим здесь, только вот за этот промежуток времени ты и я уже изменились. И это безвозвратно, к сожалению, – говорит Ник. Вникаю в каждое его слово, облизывая на ветру губы. Так ничего и не могу уловить. Зачем он это говорит мне? Что хочет дать понять своими словами?
Ёжусь от леденящего кожу ветра, ведь так и вылетела из дома в наспех натянутой толстовке и жилетке.
– Замёрзла? – Ник снимает с себя пальто прежде, чем я успеваю хоть что-то ответить, и закутывает меня в него, слабо улыбаясь уголками губ.
Всматриваюсь в его лицо, подмечая, как ему идёт отросшая щетина, придавая образу дикость и страстность. Его улыбка, такое редкое явление. Когда она искренняя и светлая, становится для меня спутником в ночи. Его глаза первое, во что я влюбилась, а значит, влюблена в его тёмную и уродливую душу.
– Как? – Шепчу я.
– Что как? – Переспрашивает Ник и приподнимает ворот своего пиджака. Ветер бьёт мне прямо в лицо. Жмурюсь, но через секунду стихию как будто выключили. Открыв глаза, понимаю, что стало моим спасением от погоды. Ник, он закрывает меня собой от порыва холодного воздуха на крыше.
– Как мне принять тебя? – Формулирую я вопрос.
– Как мне отпустить тебя? – Следом спрашивает он. Опускаю голову, понимая, что в очередной раз наши желания не совпали. Это больно, словно на моей коже высекают крест.
– Мишель, – его голос уносит ветер, но его руки, неожиданно обнявшие меня, никуда не исчезли.
Судорожный всхлип, и из моих глаз выкатываются слёзы от безнадёжности ситуации. Пальто соскальзывает с моих плеч, и теперь могу чувствовать тепло его кожи ближе. Ещё немного… ещё чуть-чуть и готова буду шагнуть к нему, чтобы вот так стоять рядом и знать, что этот мужчина всегда защитит меня, будь то природные условия, или внешние раздражители.
– Крошка, моя маленькая крошка, не дай мне тебя потерять. Ты единственная, кто осуждает меня. Ты моё стоп-слово, я готов идти к тебе навстречу. Только не знаю как, – шепчет он.
Не могу ответить ему, потому что слёзы собственной слабости к нему, влюблённости и эмоций разом накрывают меня. Не хочу прекращать этот поток. Хочу только согреться в его руках, дать возможность себе попытаться сделать всё ради будущего.
Ник подхватывает меня на руки и широким шагом идёт к лестнице, осторожно спускаясь по ней. Обнимаю руками его шею и утыкаюсь носом в неё, всхлипывая и впитывая в себя его аромат. Мой афродизиак. Моё сумасшествие. И моё решение.
Он входит в открытую стеклянную дверь, проходит мимо импровизированного клуба и несёт меня дальше. Через несколько минут он опускает меня на диван и садится рядом, притягивая меня к себе, дрожащую и уставшую от умственных мучений.
– Тише, крошка. Почему ты плачешь? – Тихо спрашивает Ник.
– Я…я просто хочу быть с тобой, очень хочу, но тоже не знаю, как смириться с твоим образом жизни. Ничего не понимаю, совершенно запуталась в тебе, – так же отвечаю и снова хлюпаю носом.
– Если тебе станет легче, то я не был на сессии с того неудавшегося раза и моего отсутствия. Но когда-нибудь сорвусь, знаю себя, это лишь неприятное затишье. И оно пугает меня. Это незнакомо мне, – он немного отстраняется от меня, и я поднимаю голову на него.
– Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе. Я не против этого, только скажи мне: почему? – Спрашиваю я.
– Потому что так будет лучше для тебя. Я хочу обезопасить тебя, не осквернить собой, а оставить чистой, когда мы расстанемся. Ты уйдёшь, но уйдёшь без печати моего садизма, – отвечает он и поворачивает ко мне лицо.
Тянусь рукой к его лицу и дотрагиваюсь подушечками пальцев до его щеки. Его губы раскрываются, и я слышу громкий выдох. Его глаза темнеют, предупреждая об опасности, но продолжаю изучать его скулу и веду пальцем к губам, останавливаясь на самом краю.
– Мишель, – шепчет он, а его дыхание сбивается, но он не делает попыток меня остановить.
– Закрой глаза, так будет проще, – прошу, и он подчиняется.
Любуюсь им, таким красивым и холодным. Мои палец проходит по изгибу верхней губы. Ощущаю, как под моей ладонью, лежащей на его груди, сердце бьётся настолько отчаянно, что это передаётся мне. Очерчиваю пальцем всего лишь контур его чувственных губ и убираю руку.
– Почему ты говоришь о моей безопасности? Из-за того, что узнают о нас, я могу пострадать. Отчего? – Спрашиваю я. Ник открывает глаза и переводит их за мою спину.
– Из-за моего прошлого, – доносится до меня ответ.
– Но ты не виноват в том, что твой отец был ублюдком, – произношу и сглатываю от отвращения к этому человеку.
– Мишель, не сейчас, пожалуйста, давай поговорим о чём-то другом. Я не готов вспоминать его, – он сурово сжимает губы, и я киваю.
– Хорошо. Тогда расскажи мне, как ты представляешь наши отношения, – предлагаю я.
– Мы будем встречаться здесь, иногда ходить в кино, только приходить порознь. Знаю множество ресторанов, где мы ни встретим твоих знакомых, или же я могу выкупить целый зал, как сделал это в первый наш совместный обед. Можем ходить гулять… чёрт, не знаю, я не хожу на свидания. И в этом
