Моё дыхание нельзя уловить, оно вырывается громко и шумно. Но Ник не сводит с меня своих холодных глаз.
– Если ты меня тронешь, то я тебя поцелую, Ник. Я тоже могу тебя связать и целовать, пока у меня крыша не поедет, – мои зубы стучат о стекло стопки, пока я говорю. Должна дрожать от страха, потому что его губы складываются в одну тонкую линию, а лицо белеет от гнева, уловимого между нами, но ничего. Я делаю всё так, как меня попросил Райли – противостою.
– Она у тебя уже поехала, крошка.
Резко надавливает на мой подбородок и в рот вливается обжигающая повышенным градусом жидкость. Мне не остаётся ничего, как глотнуть её, но часть выливается из уголка губ и течёт по подбородку. Мои ногти впиваются в обшивку кресла от неожиданности и шока. Ник наклоняет голову, и я ощущаю его губы, подхватывающие алкоголь на моем лице. Запускает руку в мои волосы и теперь проводит языком по тому месту, где секунду назад была текила. Чувствую, как его пальцы проводят по моему бедру, заключённому в тонкий капрон, а его губы с жадностью покрывают выгнувшуюся навстречу к нему шею. Приоткрываю рот во вздохе. Едва ощутимыми движениями он забирается под платье и сжимает руками голую кожу бедра. Тело взрывается от наслаждения, больше не подчиняясь мне. Приятный холодок проходит по позвоночнику и накаливается между ног.
– Я хочу, чтобы ты сейчас же пошла в дамскую комнату и сняла трусики, – шепчет он, продолжая ласкать мою внутреннюю часть бедра рукой.
– Господи, Ник, – шепчу и открываю глаза, где перед ними проплывают огоньки.
– Ты снимешь их и вернёшь мне, – продолжает он, цепляясь зубами за мочку уха.
– Я…я, – не могу связно ответить, только заикаюсь, потому что действительно схожу с ума от возбуждения.
Его рука исчезает, как и губы. Ник выпрямляется, я обращаю внимание на его упругую задницу под брюками и сглатываю. Голова шумит, а тело требует продолжения. Оно горит. Его трясёт, и я нервно поправляю платье.
– Ты поняла, что я хочу? – Спокойно спрашивает он и садится в кресло.
– Я не буду этого делать, – хрипло отвечаю.
– Хорошо, – пожимает он плечами равнодушно, – я всего лишь пожелал. Тебе ведь понравился прыжок, потому что ты доверилась мне. А сейчас вспомни, что чувствовала после него и во время. Сходи в дамскую комнату, приведи свои чувства в порядок, остынь и реши, что ты хочешь. Любой ответ я приму.
Опешиваю от его слов и хватаю ртом воздух от возмущения.
– Я не одна из твоих Саб, – шиплю я.
– Если бы ты была ей, то уже бы встала и сделала так, как я сказал. А я тебе предлагаю выбор. Я всегда тебе его предлагал, – он усмехается и берёт бокал с вином.
Внутри меня вскипает злость вперемешку с гордостью за себя. Никто не имеет права мне приказывать. Никто. Но этот мужчина заводит во мне самые плохие, греховные мысли и их нельзя отрицать. Он решил поиграть? Что ж ведь и я могу играть, только на своих условиях. Посмотрим, кто кого. Сегодня я буду полагаться на инстинкты.
Растягиваю губы в заигрывающей улыбке и медленно поднимаюсь, наблюдает с интересом. Аккуратно поправив платье, обхожу столик и останавливаюсь позади него. Он не двигается, и я опускаю голову к его уху.
– Скажи, тебя это возбуждает? – Шепчу я.
– Мишель, не стоит этого делать, – предупреждает он меня, но это ещё больше придаёт сил продолжать задуманное.
Мои руки опускаются на его плечи, и я чувствую тугие мышцы, пальцы немного массируют их, а мои губы целуют его за ухом, едва касаясь. Господи, это делаю в первый раз и готова замурчать от собственного наслаждения.
– Ты так напряжён, тебе нужен массаж.
– Мишель, – он хватает мои руки и сжимает их, но я ловко освобождаюсь из его захвата.
– Ник, ты так пахнешь, не одеколоном, а чем-то иным, – я опускаю губы ниже, на его шею, пока руками немного поднимаю платье и нахожу кромку трусиков.
– Ты пахнешь сексом, опасностью и теплом, – от своих же слов я ещё больше возбуждаюсь, покрывая его кожу медленными поцелуями.
– Мишель, остановись, иначе…
– Ник, тебе же нравится это, так доверься, получи наслаждение, – перебиваю его и провожу языком в обратном направлении к уху.
Замечаю, что его грудь начинает подниматься чаще, а выпуклость в брюках явно свидетельствует о его ответе на мои ласки и это дарит такое невероятное ощущение. Контроль. Его кожа под моими губами солоновата, это настоящий мужской вкус, терпкий, призывный и сокрушающий все барьеры. Я ещё ни разу не целовала мужчину так, глубоко и в то же время поверхностно. И мне хочется делать это всегда с ним: дотрагиваться до него, когда я хочу.
Быстро стягиваю с себя трусики и сжимаю их в руке, они влажные, они свидетельствуют о том, что очень чувственно реагирую на него, но мне плевать. Он ведь сам этого хотел.
– Мишель, – отодвигается от моего лица и поворачивает голову, чтобы я увидела, как горят его глаза от недовольства. И это снова чертовски
