Валькери со всё возрастающим интересом посмотрела на Драко.
— Ты знаешь латынь?
— Немного, — пренебрежительно бросил он, — всего пару фраз.
— Понятно, — сказала Вал. — Ну что ж, mon amie, тогда давай войдём.
И она смело открыла дверь и первой шагнула в полумрак таверны.
Бар оказался маленькой, тёмной и очень грязной комнаткой, в которой к тому же стояла странная вонь. Она освещалась сальными свечками, стоявшими на залитых воском и вином грубых деревянных столах. Под слоем грязи угадывался каменный пол.
— Я же тебя предупредил… — начал было Драко, но она, не дослушав его, направилась прямо к стойке.
Бармен — толстый и грязный уродец — посмотрел на неё, затем перевёл взгляд на Малфоя. В его глазах мелькнуло узнавание.
Валькери стукнула по стойке кулаком, чтобы привлечь его внимание. От деревяшки отлетело несколько щепок — настолько сильным был удар. Несколько посетителей бара, одетые в скрывающие их фигуры и лица плащи с капюшонами, прервали свои разговоры и с удивлением посмотрели на неё.
— Эй, amigo, мне кажется, что я пока ещё не стала невидимой. Или я настолько незаметная? — громко и вызывающе произнесла Вал.
Бармен перевёл взгляд на неё и, оглядев её с ног до головы, ощерился в улыбке.
— Что закажете, мисс?
Она ухмыльнулась.
— Так-то лучше. “ Кровь демона”, 1840 года розлива.
Хозяин странно изменился в лице.
— У нас нет такого, — пролепетал он.
Пэнтекуин усмехнулась.
— Так я и поверила! Это же лучшее вино на этой грешной планете! Запрещённое, правда… — она снова усмехнулась, — … но поэтому-то оно точно у вас есть, не так ли?
Она заговорщически подмигнула бармену.
— Двадцать галлеонов, — слегка наклонившись к нему, прошептала она.
В маленьких глазах толстяка мелькнула алчность.
— Сию секунду, мисс, я только посмотрю в погребе…
С этими словами он быстро исчез в глубине бара. Вал повернулась и со смехом сказала Драко:
— Нет “Крови демона”! Ха! Да я скорее поверю, что я маггл!
— А почему оно запрещённое? — поинтересовался Драко.
Она улыбнулась.
— Потому что оно действительно с кровью демона. Если человек без иммунитета к магии выпивает его, он превращается в нечисть — ну там, зомби или лича — как кому повезёт.
Драко слегка напрягся.
— А ты не боишься его пить?
— Конечно же нет, — с удивлением посмотрела на него Вал, — я же как-никак Цепеш — потомст-венный полувампир. Как я могу превратиться в нечисть, если я уже ей являюсь?
— Логично, — согласился Драко. — А как насчёт меня?
Она оценивающе посмотрела на него, затем тихо вздохнула.
— Лучше не стоит, — мягко сказала она. — В тебе есть, конечно, кровь вейл, высших эльфов и вампиров, но её не очень много. Не знаю, как это вино повлияет на тебя.
— А как ты это узнала? — оторопел Драко.
Пэнтекуин посмотрела на него, но не успела ничего ответить — вновь показался бармен. В руках он нёс запылённую бутылку со странной этикеткой — серо-зелёным корчившимся в агонии демоном, пожираемым магическим пламенем.
— 1840 год, как и просили.
Он замер в красноречивом ожидании. Вал кивнула и достала кошелёк. Драко охнул — он был сделан из кожи чёрного дракона (защита от любой магии) и украшен причудливым серебряным вензелем — крест, похожий на мальтийский — с четырьмя раздвоенными лучами — был обвит драконом и находился в круге, образованном рунической надписью на неизвестном языке. В круге была вычерчена странная пентаграмма, никогда раньше не виденная Драко. Такая безделушка стоила по меньшей мере несколько сотен галлеонов.
— Ты с ума сошла, — прошипел он ей на ухо. — Его же утащат за милую душу.
