Она обернулась к остальным.
— Кто хочет есть?
— Я бы, пожалуй, отказался, — задумчиво пробормотал Дамблдор. — Но остальные, наверное, хотят. Не так ли?
Драко кивнул, а Гарри просто пожал плечами.
— Тогда вперёд! На штурм кухни! — воинственно воскликнула она.
Плотно поужинав и выдержав настоящий бой с Шиларой на тему: «Настоящие лорды и леди не должны шастать по кухням, точно простые слуги», закончившийся ничьей, ибо они ретировались с поля боя, сдавленно хихикая, оставив леди Шилару в одиночестве кипеть от праведного гнева, они разошлись по комнатам, ибо ни у кого не было ни сил, ни настроения заниматься. Валькери недовольно нахмурилась, но, в честь праздника, согласилась отменить их уроки.
— Но завтра, мои дорогие, вам не удастся меня разжалобить, — злорадно сказала она. — Мы будем работать целый день. И чтобы я не слышала ни одного протестующего писка!
Все трое сникли. Вольдеморт посмотрел на Валькери с такой жалобной миной, что она невольно расхохоталась.
— И тебе нас ни капельки не жалко? — прошептал Реддль, и его губы печально дрогнули.
— Не-а, — с жестокой ухмылкой ответила Пэнтекуин.
Тёмно-карие, почти чёрные глаза Вольда взглянули на неё с грустной укоризной.
— Ты злобная, гадкая и противная, — обиженно протянул он, насупившись.
— И ещё очень жестокая, изворотливая, хитрая и умная, — добавила она. — Ой, Вольд, ты бы сейчас видел себя! Ты надуваешь губки точь-в-точь как Адель! Не строй из себя обиженного мальчика — этим меня не разжалобишь.
Вольдеморт вновь принял безразличное выражение. Казалось удивительным, как он умел управлять своим лицом — секунду назад он казался таким маленьким и беззащитным, а сейчас он вновь был закован в свою обычную броню ледяного спокойствия.
— Ну, стоило попытаться, — пожал он плечами.
— Человеку свойственно мечтать, — в голосе Валькери звучал неприкрытый сарказм.
— Увы, — печально вздохнул Вольдеморт. — Тогда я, пожалуй, пойду.
В ту же секунду Гарри, весело улыбающийся при виде их очередной пикировки (на этот раз, к сожалению, не поэтической), услышал у себя в голове голос Реддля:
«…Поттер, советую побыстрее уйти и тебе. Мы уже возле комнаты Малфоя.»
«…Ну и?» — не понял Гарри.
«…Ты что, вуайерист?» — мысль Вольдеморта была полна веселья.
«…Кто… о-о-о!..» — внезапно Гарри сообразил, и почувствовал, как краска заливает его щёки. Он пробормотал нечто вроде «мне тоже пора» и быстро зашагал в сторону своей комнаты (он уже более-менее ориентировался в замке). Вольдеморт шёл чуть впереди; его походка была настолько плавной, что казалось, будто он не идёт, а плывёт по воздуху, не касаясь земли.
— А с чего ты взял, что они… ну… — Гарри замялся.
Тёмный Лорд остановился, и Гарри, не успевший вовремя затормозить, чуть не налетел на него. Вольдеморт без слов поманил его за собой и подошёл к ближайшему окну. Поттер приблизился, и тот указал на мраморный наличник, выступающий далеко вперёд, на улицу. На его поверхности были царапины, маленький уголок был отколот.
— Град, — пояснил Реддль.
Затем он жестом показал на деревья, растущие во дворе замка. Их ветви были поломаны.
— Ветер, — прокомментировал Вольдеморт. — Необученный Алас’сар не может контролировать свою энергию, и если он испытывает сильные эмоции, то…
Он сделал неопределённое движение рукой, но Гарри его понял.
— …То его Сила разносит всё вокруг, — закончил он фразу. — Ну что ж, это их дело… Ладно, я пошёл.
— Доброй ночи, — машинально откликнулся Вольдеморт.
Он смотрел в окно не отрываясь, и на его лице застыла маска отрешённости. Волнистые пряди его чёрных блестящих волос слегка шевелились от ветра — из окна ощутимо сквозило. Однако Реддль этого не замечал, полностью погружённый в свои думы. Гарри, заметив его состояние, неслышно удалился, оставив его в одиночестве.
Вольдеморт стоял так ещё несколько минут, затем, опомнившись, встрепенулся, огляделся вокруг и, печально улыбнувшись, ушёл в свою комнату.
