Сын мой ведь всего подросток. В его возрасте бывают всякого рода трудности, связанные просто с формированием тела человека. Кроме того, сын мой болен.
Если же нельзя меня посадить в тюрьму в качестве заложника ради освобождения сына, то прошу освободить его под [залог][702].
Иосиф Виссарионович! Я и мать моего сына просим Вас понять наше глубокое горе и облегчить его.
Верящий Вам [А. Платонов].
– 2Обращаюсь к Вам, Иосиф Виссарионович, с отцовской просьбой. В конце апр[еля] прошлого г[ода] органами НКВД был арестован мой сын – мальчик пятнадцати л[ет], Пл[атонов] П. А. С тех пор прошло 9 месяцев, но ни я, ни моя жена, мать арестованного, не имеем от сына никаких известий и даже место его заключения нам не известно.
Я считаю, что пятнадцатилетнего мальчика нельзя считать политическим преступником и подвергать его полному и суровому наказанию, как врага народа. Он, мой сын, и так уже достаточно настрадался в девятимесячном тюремном заключении.
Кроме того, мой сын тяжело и опасно болен. У него три раза была трепанация черепа (за левым ухом), в результате мастеидита среднего уха, и очаг болезни до сих пор не удалось залечить, отчего, возможно, происходит отравление мозга продуктами гнойного очага болезни.
Последнее обстоятельство должно, конечно, болезненно влиять на психику сына и предвещать ему смерть от любой, даже неопасной болезни, если это заболевание даст осложнение в поражении мозга.
Мать сына (он у нас один) по естественным материнским человеческим причинам дошла до очень тяжелого душевного состояния. Два раза я предупреждал ее попытки к самоубийству, но может оказаться, что я не смогу уберечь ее. Сам я еще держусь и не отчаиваюсь, потому что верю в человечность советской власти и в Вас, и никогда мое большое горе не перейдет в мелкое ожесточение.
Я прошу Вас указать, чтобы дело моего сына было пересмотрено и чтобы он был освобожден.
Верящий Вам [А. Платонов].
Печатается по первой публикации: Архив. С. 640–641. Публикация Л. Сурововой.
1939
{229} В Главное управление лагерей НКВД.
23 февраля 1939 г. Москва.
Мой пятнадцатилетний сын, Платонов Платон Андреевич, был арестован органами НКВД в конце апреля 1938 г. (ордер ГУГБ № 2915 от 4 мая 1938).
Теперь, спустя 10 месяцев, от сына получено письмо, что он находится в Вологде[703].
Так как мой сын – малолетний подросток и так как он обладает плохим здоровьем (в свое время он три раза перенес трепанацию черепа), убедительно прошу Вашего разрешения на следующее:
1. Послать сыну вещевую посылку – верхнюю одежду, белье и обувь.
2. Послать сыну продовольственную посылку.
3. Дать возможность мне или моей жене – матери сына – увидеться с заключенным сыном.
А. Платонов, писатель.
23/II 1939 г.
Адрес: Москва, Тверской бульв[ар], д. 25, кв. 27, А. П. Платонов.
Печатается по первой публикации: Архив. С. 641–642. Публикация Л. Сурововой.
{230} В Главное тюремное управление НКВД.
11 марта 1939 г.
Моя жена, мать арестованного несовершеннолетнего (15 лет) Платонова Платона Андреевича (ордер № 2915 ГУГБ от 4 мая 1938 г.), в конце февраля 1939 г. обратилась в ГУЛАГ с просьбой, чтобы ей, матери заключенного, было разрешено сделать передачу сыну – вещи и продукты – и увидеться с ним[704]. Сын наш находится в Вологде, в тюрьме № 2.
На эту просьбу матери было отвечено, что она может поехать в Вологду и там, у местной тюремной администрации, добиться разрешения на передачу и свидание.
Мать поехала в Вологду с вещами, послушавшись этого совета, но в Вологде получила на свою просьбу категорический отказ. При этом ей было указано, что тюрьма № 2 подчинена Москве, и только Москва может дать такое разрешение.
Мать заключенного и сейчас еще находится в Вологде[705].
Поскольку дело касается заключенного подростка, больного (он три раза перенес трепанацию черепа) и аре стованного почти год тому назад, убедительно прошу Вас дать распоряжение в Вологду, чтобы Платонову Платону Андреевичу было разрешено передать одежду, обувь, белье, продукты и чтобы к нему на свидание была допущена его мать – Платонова Мария Александровна.
