— У клыкастых своя выгода. Мы с нашим грузом им сейчас больше нужны, чем они нам, - снова сказал Ахерон.
— Смотри, тер Куасси! Если попробуешь обмануть или подставишь, я сам тебя придушу! Слышишь? Сам! Еще до того, как орки отрежут твою голову! - грубый голос прозвучал угрожающе. Послышался хрип и следом прерывистое дыхание.
Очередной всхрап леди Идриль заставил проснуться и Томку, и Лариску.
— Гроза началась что ли? - зевая, спросила Сербская.
— Почти. - улыбнулась Василиса. Сидеть в тишине, разбавленной эльфийским храпом, порядком надоело.
— Приехали, да? - Томка потянулась, вытягивая вверх руки.
— Приехали, - не стала возражать Сафронова. - Сейчас нас оркам сдавать будут!
— Как оркам? Каким оркам? - заволновалась Нонадзе. - Нельзя нас оркам! Мы важные!
— Не нужно быть важным - важно быть нужным! - назидательно изрекла наставница, не открывая глаз.
— А мы что, по-вашему, ненужные? - испуганно встрепенулась Томка.
— Нужность в политике - понятие абстрактное, расплывчатое и легко продающееся! - произнесла эльфийка и открыла глаза.
Она внимательно осмотрела окрестности, которые можно было увидеть из окна кареты, прислушалась к разговорам демонов и покачала головой. Все это время девушки напряженно за ней наблюдали.
— Ну что там? - не выдержала Василиса.
— Гномьи горы. Граница Мориона, - эльфийка сказала это так значительно, словно ее слова проливали свет на их похищение.
— Граница Мориона с землями гномов? - уточнила Томка.
— С дикими землями, мои милые. Тут недалеко небольшое ущелье, а за ним степи! - снисходительно пояснила леди Идриль.
— Степи - это хорошо? - Сербская начала злиться.
— Сами по себе степи хороши, но это исконная территория орков, - наставница снова замолчала, глубоко задумавшись.
— Мда... Если не матом, то и сказать нечего! - Вася могла припомнить всего пару случаев, когда Лариске отказывал дар речи.
В карете наступила тишина, лишь за окнами шумел ветер, и иногда всхрапывали кони. Сидеть и бездействовать было выше сил Василисы. Еще непривычнее ей было видеть бездействующих подруг. Но выбора-то нет Тесный мирок кареты ненадежно, но защищал, точнее - создавал иллюзию защиты от тех неприятностей, что свалились на голову землянок в новом мире.
— Есть хочется, - вздохнула Томка.
— Да, я бы сейчас парой коврижек для леди отравилась, - поддержала ее Лариска.
А леди Идриль начала, многозначительно на нас посматривая, задирать подол юбки. Там, чуть ниже кружевных панталон, за подвязкой чулок притаилась фляжка. Ее-то наставница и достала. Отвинтив резную крышку сделала большой глоток и зажмурилась от удовольствия. По карете поплыл аромат эльфийского вина, насыщенный. Напиток явно не разбавляли, как это было принято во дворце.
— Тут жизнь висит на волоске, а вы? - попыталась упрекнуть наставницу Нонандзе.
Однако леди Идриль не прониклась. Более того, протянула Томке фляжку и спросила:
— Хочешь?
Тома отчаянно замотала головой.
— Вы же сами нас учили, что воздержание - это основная добродетель и бла-бла-бла...
— Добродетель... Добродетель - это хорошо. Только кому она нужна, а? - эльфийка снова сделала большой глоток. - Леди должна быть начитанна, умна, иметь чувство юмора, стойкость характера - это да, но... - тут наставница понизила голос почти до шепота, - но никто не запрещал совмещать эти качества с алкоголем и страстным сексом!
Лариска рассмеялась, заливисто так, как раньше бывало, в наши беззаботные земные времена.
— А я думала у эльфов пары истинные, - тихо, словно размышляя, сказала Василиса.
— Пары, деточка, только кому повезет. А для остальных эльфийский брак превращается в длительный урок терпения. Да, именно терпения.
— Вам не повезло? - Вася с сочувствием посмотрела на наставницу.
Жить с нелюбимым, сейчас казалось ей чем-то ужасным, а ведь совсем недавно она была согласна почти на любого. Давно ли изменились ее жизненные предпочтения? С тех самых пор. как в сердце поселилось чувство, настоящее, светлое, глубокое. Когда на душе пусто, хочется заполнить вакуум. Не важно чем, главное заполнить, чтобы не ощущать щемящего одиночества, чтобы было, кому дарить нежность и заботу'. Но как только женщина влюбляется, все - заполнить душевный вакуум может только, кто царит в сердце и никак иначе. Вот и в душе у Василисы, равно, как и в сердце, царил один сероглазый ушастый. Там надежно поселился Владыка Териас, окопался и пустил корни. Выдрать его оттуда будет нестерпимо больно. Да и не получится.
— Мне повезло. Менаду мной и моим покойным супругом было уважение, а это немало! - изрекла леди Идриль.
— Что-то вы, девочки, не о том. Может сегодня последний рассвет нашей жизни, а мы о грустном. Неужели нечего вспомнить? - не выдержала
