с советскими законами, корпорации «Белуха» для разработки месторождений. Рерихи посетили Алтай с научно-разведывательной и этнографической экспедицией, проводя подбор мест под предполагаемые концессии и изучая возможность «организации в районе горы Белухи культурно-промышленного центра».
Коммерческая недальновидность Рериха
«Без преувеличения можно сказать, что большинство сердечных болезней происходит от богатства, потому люди, приобщившиеся к Учению, отходят от богатства или остаются лишь хранителями его. (…) Много стрел пронзают сердце, как на давних изображениях; на них же видим и пламя сердца. Может быть, без стрел невозможно и пламя. Можно утверждать, что основа проявления пламени есть удар, как рождение нового ритма. Учитель хочет, чтобы ритм был акселерандо – так во всем. Не нужно предрешать возможности. Именно невозможное сегодня обернется завтра»
Николай Константинович был духовным учителем, археологом и историком, великим художником, просветителем, заботливым отцом и любящим мужем, но никогда не был предприимчивым коммерсантом. Что, впрочем, не удивительно. Характерен один эпизод его весьма неудачного делового сотрудничества с американскими бизнесменами. В 1922 году Рерих познакомился с преуспевающим нью-йоркским брокером Луисом Л. Хоршем. Хорш и его жена Нетти (Nettie) попали под сильнейшее влияние личности Рериха и в результате стали самыми щедрыми из его последователей – с одной стороны и, скорее всего, самыми алчущими немедленных осязаемых результатов – с другой.
В 1925 году, в то время как Рерих находился в Азии, Хорш начал реализацию самого масштабного проекта Рериха в США – строительство Мастер- Билдинга (The Master Building, название может быть переведено как Дом Учителя или Дом Мастера). Мастер-Билдинг представлял собой 29-этажный небоскрёб в стиле ар-деко, на первых двух этажах которого размещались Музей Рериха (The Roerich Museum) и Институт объединённых искусств Мастера, а на верхних – апартмент-отель. Для строительства здания в 1923 году была учреждена общественная организация – Музей Рериха, управлявшаяся Президентом Л. Хоршем и Советом поверенных, Н. К. Рерих был избран Почётным президентом. Источниками финансирования являлись пожертвования Хорша и облигационный заём.
Дом Мастера был торжественно открыт в ноябре 1929 года. В коллекции музея было более тысячи полотен Рериха (большая часть из которых была куплена для музея Хоршем), произведения искусства Тибета, библиотека тибетских манускриптов. Для проведения публичных мероприятий была предназначена аудитория на 300 мест. Институт объединённых искусств организовывал классы по живописи, скульптуре, архитектуре и дизайну. С открытием Дома Мастера популярность Рериха в США достигла высшей точки.
Хорш помогал Рериху и в других его начинаниях – финансировал экспедиции своего гуру и организовываемые им предприятия, прежде всего концессии «Ур» и «Белуха». Но с 1929 года все коммерческие начинания Рериха и Хорша шли неудачно. Маньчжурская экспедиция Рериха 1934-35 годов превратилась, как это воспринималось из США, в сплошной скандал; американская пресса обвиняла Рериха в «унижении правительства США». Доверие Хорша к Рериху, первоначально безграничное, постепенно сходило на нет. В августе 1935 года разразился кризис – Хорш окончательно отказался подчиняться указаниям Рериха.
Хорш, как Президент Музея Рериха и его кредитор, имел значительное влияние на Совет поверенных. Как оказалось, контроль над Домом Мастера по существу принадлежал Хоршу, а Рерих распоряжался им постольку, поскольку Хорш был готов добровольно ему повиноваться. В результате череды скандалов, арестов имущества и судебных процессов Музей Рериха и Институт к 1938 году были закрыты, здание попало под контроль Хорша.
Хорш инициировал проверку налоговой службы США, в результате которой была выявлена неуплата Н. К. Рерихом подоходного налога на сумму 48 000 долларов, а также выиграл в суде иск к Рериху на сумму 200 000 долларов.
Рерихи, полностью не ожидавшие такого оборота дела, сочли Хорша предателем. В течение 2–3 лет они пытались отстоять свою правоту в судах США, однако им не удалось доказать права не только на участие в управлении зданием (или же право собственности на здание), но и на художественные коллекции. Не удалось Рерихам доказать и то, что суммы, выплаченные Хоршем в 1927–1929 годах за приобретённые в собрание Музея картины (около 250 000 долларов) и заработная плата Рериха как руководителя экспедиции за 1934 год не подлежали обложению подоходным налогом. Заявления об обманах, совершённых Хоршем (подделка векселей и писем Рериха, подделка решений совета поверенных, злонамеренное введение в заблуждение и т. п.), также не нашли подтверждения в суде. Даже попытки Рерихов наложить арест на коллекции до окончания судебных разбирательств не увенчались успехом. К 1938 году все судебные процессы завершились в пользу Хорша, а к 1941 году – в пользу правительства США.
Переписка Рерихов показывает, что им (в отличие от Хорша) катастрофически недоставало финансовых и юридических познаний для осознания тонкостей и сложностей американского корпоративного, ипотечного и налогового права. Н. К. Рерих, судя по его заявлениям, имел привычку подписывать юридические и финансовые документы, значения которых он не понимал. Эти обстоятельства послужили причиной неудач, сопровождавших попытки Рерихов отстоять свои позиции в суде.
Рерихи также не осознали, что контроль Музея над зданием был потерян вследствие падения стоимости и доходности недвижимости – к концу 1929 года задолженность по ипотеке превысила стоимость имущества. По мнению Рерихов, Хорш обманным образом проголосовал от имени Рерихов на совете поверенных Музея и Мастер-института при принятии решения об исключении имени Рериха из названия учреждений в декабре 1935 года и тем самым захватил здание. Между тем, здание в любом случае полностью находилось в руках кредиторов (и контролировалось Хоршем, как кредитором), так что данное решение было бы всё равно проведено в жизнь через постановление кредиторов. Если бы Хорш не выкупил большую часть акций на себя (видимо, в
