Еще одно ключевое слово Калагия мы встречаем во многих книгах Рериха. В распространенном переводе с санскрита означает «Власть над Временем», почему не буквально: время власти? У Александра Наумкина[36] есть видение, что «Калагия» – это перевод с санскрита выражения «Приди сюда». То есть Калагия – это конечный пункт, состояние, в которое нужно придти. Тоже некая точка внутри окружности – центр микрокосма.
Есть еще одна важная линия, которую я хочу начертить от легендарного камня Чинтамани, сошедшего с небес – то есть, проще говоря – метеорита, осколка кометы. Но прочертить ее следует в обратном направлении: от земли к небу. Одним из Вселенских соборов[37] из всех христианских анналов изъято описание состояния просветления или озарения – клира, Фаворского света – которое дает видение земных далей и небесных высей. Оно подобно комете освещает разум человека, давая ему понимание его центрального места в мироздании. Символ чаши – тоже точка внутри окружности. Эти символы можно найти в любой религии, если основательно покопаться. Даже Изумрудную скрижаль Гермеса Трисмегиста можно символически так же изобразить: что внизу – точка, то и наверху – круг.
Однако это лишь промежуточный комментарий – самое интересное впереди!
Граница царства[38]
В Индии было.
Родился у царя сын. Все сильные волшебницы, как знаете, принесли царевичу свои лучшие дары. Самая добрая волшебница сказала заклятие:
– Не увидит царевич границ своего царства.
Все думали, что предсказано царство, границами безмерное. Но вырос царевич славным и мудрым, а царство его не увеличилось. Стал царствовать царевич, но не водил войска отодвинуть соседей. Когда же хотел он осмотреть границу владений, всякий раз туман покрывал граничные горы. В волнах облачных устилались новые дали. Клубились облака высокими градами. Всякий раз тогда возвращался царь, силою полный, в земных делах мудрый решением.
Вот три ненавистника старые зашептали:
– Мы устрашаемся. Наш царь полон странною силою. У царя нечеловеческий разум. Может быть, течению земных сил этот разум противен. Не должен быть человек выше человеческого. Мы премудростью отличенные, мы знаем пределы. Мы знаем очарования. Прекратим волшебные чары. Пусть увидит царь границу свою. Пусть поникнет разум его. И ограничится мудрость его в хороших пределах. Пусть будет он с нами.
Три ненавистника, три старые повели царя на высокую гору. Только перед вечером достигли вершины, и там все трое сказали заклятие. Заклятие о том, как прекратить силу:
– Бог пределов человеческих! Ты измеряешь ум. Ты наполняешь реку разума земным течением. На черепахе, драконе, змее поплыву. Своё узнаю. На единороге, барсе, слоне поплыву. Своё узнаю. На листе дерева, на листе травы, на цветке лотоса поплыву. Своё узнаю. Ты откроешь мой берег! Ты укажешь ограничение! Каждый знает, и ты знаешь! Никто больше. Ты больше. Чары сними.
Как сказали заклятие ненавистники, так сразу алою цепью загорелись вершины граничных гор. Отвратили лицо ненавистники. Поклонились.
– Вот, царь, граница твоя.
Но летела уже от богини доброго земного странствия лучшая из волшебниц. Не успел царь взглянуть, как над вершинами воздвигся нежданный пурпуровый град, за ним устлалась туманом ещё невиданная земля. Полетело над градом огневое воинство. Заиграли знаки самые премудрые.
– Не вижу границы моей, – сказал царь.
Возвратился царь, духом возвеличенный. Он наполнил землю свою решениями самыми мудрыми.
Страхи
Стояли дубы. Краснели рудовые сосны. Под ними в заросших буграх тлели старые кости. Желтели, блестели цветы. В овраге зеленела трава. Закатилось солнце».
На поляну вышел журавль и прогорланил:
– Берегись, берегись! – И ушел за опушку. Наверху зашумел ворон:
– Конец, конец. Дрозд на осине орал:
– Страшно, страшно. А иволга просвистела:
– Бедный, бедный.
Высунулся с вершинки скворец, пожалел:
– Пропал хороший, пропал хороший. И дятел подтвердил:
– Пусть, пусть. Сорока трещала:
– А пойти рассказать, пойти рассказать. Даже снегирь пропищал:
– Плохо, плохо.
И все это было. С земли, с деревьев и с неба свистели, трещали, шипели.
А у Дивьего Камня за Медвежьим оврагом неведомый старик поселился. Сидел старик и ловил птиц ловушками хитрыми. И учил птиц большими трудами
